Она, как-то легко мне отдавалась,
Знала, что не по мне так плачет МРОТ
В ней от любви такая малость,
Но так много, женской ласки и хлопот.
Взгляд подарит и расспросит:
- Как и что ты? Отчего молчишь, не говоришь?
Увидев, от подружек, памяти икоты,
Заявит, вдруг: - Ты что творишь!?
И тут же обовьет лианой тонкой,
Шепнет: – Вот возьму и выпью я, всего тебя!
От любви вдруг станет звонкой,
Изомлеется желаньем и замрет, любя.
Улетит, лишь пискнув мышью
И затихнет где-то там - в чужих краях.
А вернувшись, тихо скажет:
- Зарю вышью – ту, что видела сейчас, во снах!
Утром встанет на колени, вся, от сна, в волнении,
И зашепчет горячо: – Коровою, мечтала о быках!
Что, жарко? – ну, айда тогда за мною в сени, -
Умаявшись, лишь тихо скажет, – всё, я в облаках!
А, опустившись, как туман, сразит блинами,
Сметанными губами будет мазать мне щеку,
На сеновал потом умчит, её любви цунами
И я, допивая молоко, буду всё считать её ку-ку.
В обед, уже с порога, скажет: – Надоел ты мне!
Ведешь себя как тот цветочек "недотрога" –
Тебя, во всем и всюду надо "снять со стога" -
Поэтому - заплатишь мне вдвойне!
- Это что же – за блины расчет! А как же МРОТ?
Лады, есть мелочь и на твой милый факультет.
- Нет, мой малыш! Я поступлю с тобой наоборот –
С меня шампанское, блины и прочий этикет,
Ну, а с нищего студента – ночи две, и тет-а-тет!!!
*****