В году 1852 почетный член антропософского общества Осип Звень посетил Обитель Пресвятой Правды в Мерсенском уезде , где наблюдал повседневность этого монашеского ордена в их ежедневной жизни и практике. Особое его внимание привлекли необычайные обычаи молитв и вообще служения, принятые монахами.
Для молитв монархи обустроили большую комнату, всю инкрустированную деревом дорогих пород. В центре комнаты возвышался помост, на котором восседал отец-настоятель. Во время молитвы он издавал низкие гудящие звуки, в руках держал железную чашу, по которой ударял костяным стилом после каждой фразы монахов. Стены комнаты были инкрустированы искусно вырезанными сценами из жития святых, однако тематика рисунков была странна, и даже порой неуместна. Так, например, одна из центральных картин изображала Иисуса Навина на кресте, перед которым, скрестив ноги на турецкий манер , сидели три обнаженные девы.
Во время служения монахи усаживались лицом к настоятелю на пол, скрестив ноги в той же манере, что и на сцене с Иисусом. Сначала они сидели в долгом молчании, закрыв глаза, и будто к чему-то прислушиваясь, а затем начинали гудеть с закрытым ртом. Минут через десять они умолкали, а затем начинали читать молитву. При этом после каждой фразы монахи то открывали, то закрывали глаза.
Вот текст их молитвы, которую Осип записал в свой дневник, и позже представил на заседании антропософского общества в году 1853:
Бог есть аптека
(Открыты глаза)
Бог дискотека
(Закрыты глаза)
В Боге нет боли
(Открыты глаза)
Дьявол из соли
(Закрыты глаза)
Бог это тесто
(Открыты глаза)
Дьявол суть веспа
(Закрыты глаза)
Бог электричество
(Открыты глаза)
Дьявол количество
(Закрыты глаза)
Бог он наш князь
(Открыты глаза)
Дьявол как грязь
(Закрыты глаза)
[долгое молчание, после которого монахи дружно хлопают в ладоши]
Как записал Осип, речь монахов насыщена локализмами. Например, «веспой» в тех местах называют изящные деревянные чурбанчики вытянутой формы, длиной около 20 сантиметров, которые женщины раскрашивают в неприличной манере и держат как украшение в спальной комнате. «Дискотекой» же называли место, где вырезали из дерева заготовки для изготовления дешёвых плошек.
К сожалению, в году 1856 обитель была сожжена дотла местными крестьянами, до этого неоднократно обвинявших монахов в ереси и богохульстве. Так, по рассказам крестьян, монахи утверждали, что и бог, и диавол не более чем иллюзия, которую люди придумали для собственного успокоения, а на самом деле не существует ничего, кроме нас самих, и мы придумываем окружающий мир потому, что нашему разуму невыносима правда о том, что нет ничего. Отец-настоятель, по утверждению крестьян, зашёл в своих рассуждениях ещё дальше, и заявлял, что существует один-единственный разум, который создаёт весь окружающий мир, и это разум того, кто его слушает, ибо не существует ни монахов, ни отца-настоятеля, ни всего остального. Разум этот не ограничен ни местом, ни временем, и потому он последовательно вселяется в каждое живое существо, от человека до муравья, путешествуя по времени вперёд и назад.
Несомненно то, что деяние крестьян, уничтоживших обитель, преступно, но достойно не только оправдания, но даже и всяческого поощрения, ибо ересь и скверна должна быть отвергнута любым здравомыслящим человеком.