И веет нежностью и грустью,
Лиловый вечер зыбок, тих,
И по каким-то тайным устьям
Душа в перо вливает стих
И он ложится на бумагу
Послушной ровною строкой,
И отступают передряги,
И звуки в строфах льют покой.
То торжествуют над невзгодой
Заботы Вечного Отца:
Ему подвластно все в природе,
И даже мысль стихотворца.