МАЛЫЙ РЕКВИЕМ ПО БОЛЬШОМУ СРОКУ
Можно и без свободы прожить. Это как жизнь при луне.
Фазиль Искандер,
«Баллада о свободе»
Вчерашний день — он был или нет — и помнить бы, да нельзя. Все отдано, что могла бы отдать — да кто же сумеет взять?
Маленький серенький городок. Сумрачный день страны. Градоначальник — маленький бог. Прочие низведены. Только вчера — свободы глоток, время петь и творить. Нынче — рынка убогий лоток, только что не помри. Только вчера — виртуоз пера, слова верный слуга. Нынче — раб, говорящий прах, нынче речь о деньгах. Каждый — в щель: а сколько другой за строку обретет? Сплющился глаз, а в дверь ни ногой - это ж открытый счет! Счет не должности, не рубля — стоимости души. Если конъюнктурная тля…
Но тогда не пиши!
…Мне говорили: слушайте, мисс, нужен же компромисс. Все под богом, у всех семья, а ваш непохожий свист…
Тот, о ком пишу, мне судья, молча думала я.
Не безликая масса рабов — каждый ясен лицом. Свет уловить, передать, как бог… вспомню перед концом — как заканчивала строку и светлела лицом.
«Рынок, порнуха, нал, криминал — вот текущий заказ! Ты же пишешь свой матерьял будто в последний раз»,
«Эта старуха — в пути на тот свет — что ты возишься с ней?»
Я же знала: «старухин» свет нЕ дан — ни им, ни мне.
В асфиксии нынешних дней зафиксировать свет.
Сфокусировать свет.
Маленький серенький городок. Слепок большой страны. Все перевернуто: черт и бог, роль мужа и доля жены. Можно до самых сумрачных дней солнце носить в горсти. Но если талантливей и умней — ни один не простит. Разведенка! Все еще мать — но уже не жена. В трудные дни дворы подметать — все же была нужна. И думать: да не первая я, все было, да не со мной. И скрытый омут в русле ручья, и вкус воды ледяной. Но помнить все как свет и оплот, хоть нет воды ледяней! И помнить цвет осенних болот… И все говорить — луне.
Ни дню, ни солнцу, ни голосам веселых утренних птиц. Бессонным, как и моим, глазам: луне, отраженью лиц. Которых знала — живых и нет, которые все со мной. А что такое полдневный свет и блик его ледяной? И что мне зависть моих коллег — похоже, почти калек? Ведь им не знать, как живут при луне и как умирают — в снег. И как, закопан в снежной норе, все видишь отсвет луны и как над седой равниной моей в полночь звезды нежны и как умеет давать тепло свет луны или звезд и как меж мной и всей сединой вечности - светит мост.
Я по нему никогда не пойду — жизнь люблю и людей. Может, кто-то скорей дундук, чем уж вовсе злодей. Кто пытался предостеречь, кто словами ласкал — слышишь звон в ушах или речь — обернешься: оскал. Зла не помнишь, но зло как меч: не почуешь — разит…
Песенка эта все же грустней Вашей баллады, Фазиль.
Не потому что не то мастерство или не тот масштаб. Женщина, хоть и оплот всего — не платан, не каштан. Даже не цветок в борозде, плугу упавший вслед.
Был или нет он, вчерашний день… Вчерашние двадцать лет.
30 января 2002 г.