И когда моё количество лет
выпляшет до конца –
миллионом кровинок устелется след
к дому моего отца.
Владимир Маяковский. «Облако в штанах».
Нет, никуда он не спешит,
Взгляд отрешён и неподвижен,
А только память ворошит*
Те времена, когда – обижен
И бесконечно одинок –
Общался с книгами и Богом…
Он мог бы мне сказать: «Сынок…» –
И мог поведать мне о многом.
А я работал целый день,
Пытаясь выжить в том цунами,
И не заметил, как плетень –
Невидимый – возник меж нами.
Я так безудержно спешил,
А он, болезнями измучен,
Смирившись, для себя решил,
Что скрип Хароновых уключин
Всё явственнее за спиной
И всё слышней журчанье Стикса,
И, завершая путь земной, –
Он крепко с этой мыслью свыкся.
Он потихоньку уходил,
Стал отрешён и апатичен.
Молчал. Как прежде, не шутил.
Стал глух и к жизни безразличен.
Нас, близких, редко замечал,
Считая чуть ли не врагами…
Я видел: близится финал.
Мой Бог! Какими дураками
Мы были все – и я, и он,
Не воротить теперь былого.
Его сковал бессрочный сон,
Я не прошёл пути земного
И в мир иной не тороплюсь,
Пытаюсь в прошлом разобраться.
Близки Израиль мне и Русь,
Но всех дороже – домочадцы.
Отец, одиннадцатый год
Ты спишь на кладбище в Ашдоде,
Придёт, увы, и мой черёд,
Я знаю о таком исходе.
Мы встретимся с тобой – одни,
Болезни будут нам не в тягость,
Обид и горечей – ни-ни,
Но лишь общение и радость.
И что с того, что за чертой,
И что с того, что за пределом –
Усвоил я закон простой:
Нет ближе нас душой и телом.
*) Строка из стихотворения Аллы Шараповой.
20.10.17