I
В обличьи голых тел земных
Приходим мы учениками
В цех начинающих портных,
Где время меряют руками.
Его кроят и мастерят
Себе из времени одежды;
Часы, как зингеры, стучат,
Мотают стрелки нить надежды…
Вокруг, куда ни бросишь взгляд, –
Столы неровными рядами
Тех, кто здесь шил века назад,
И тех, кто шить придёт за нами...
Здесь все проходят свой урок,
Кто суетясь и торопливо,
Кто – будто отбывая срок
Или покорствуя лениво.
Они идут за родом род,
За поколеньем поколенье.
Строчит семья. Строчит народ.
Строчит планеты населенье.
Стучат машинки вразнобой,
Переплетая судьбы, нити,
И каждый шьёт, пытаясь свой
Вплести узор в канву событий.
II
Сырое время полотном
Ползет, ложась на стол портного
И тот кроит его ножом,
А нож – как трость в руке слепого:
То недорежет, то порвёт,
То беспорядочно кромсает,
За часом час, за годом год,
В лохмотья время превращая.
Потом, продев надежды нить
В петлю текущего мгновенья,
Он начинает нервно шить
Лоскутной жизни продолженье...
Творит, стараясь, но отрез
С примеркой каждой всё короче
И уже. Вот уже в обрез!
А он всё режет, тянет, строчит...
Пока он здесь, он должен шить,
Пока стучит его машинка,
Бежит, бежит надежды нить,
Секунд скрепляя половинки.
III
Но вот придёт пора надеть
Ему готовое творенье –
Сойдутся люди поглядеть
И вымолвят без удивленья:
«Он долго жил и много шил,
Он знал порезы и уколы,
Он время бережно кроил...
Но час пришёл – уходит голый!»
Сан Диего, Калифорния. Июнь 2003 г.