Они оставили Корабль всей командой
Без видимых на то причин,
Каким-то мистическим чутьем понимая,
Что Корабль отныне должен плавать один.
Добирались до берега вброд,
Бросив в трюмах съестные припасы,
Марихуану, ром, контрабасы, волынку.
Спасательную шлюпку без шансов на спасение.
Веря в слепое проведение,
Они надеялись добраться до берега,
Прежде чем миры сместятся, и Корабль
Начнёт скитаться между этим и тем
Зависая над гранями корчмой,
Скрипя мачтами, гонимый волной, ведомый звездой
Невидимой ни капитану, ни штурману, только дурашке-юнге,
Но он и так сходил с ума по десять раз на дню
Вылавливая русалок и ведя их к алтарю,
По грязной палубе разбрасывая их волосы-водоросли,
Всовывая в их рыбий рот папиросы.
Но забрали и его, чтоб не задавал морю лишние вопросы
И не разговаривал с Кораблём о том и о сем.
А особенно о золоте, грабежах, пленных,
наркотиках, и об одинаковых снах,
что виделись каждому, и даже коту
О том как моряки боялись отходить ко сну
И упивались до чертиков,
Лишь бы не выплывать из мутной воды.
Но сны приходили. Ясные сны.
Корабль без команды плыл сам,
Погружался в море по палубу,
Садился на мель, расчёсывал якорем кораллы.
Затем снова плыл, проходя насквозь другие корабли, бухты и скалы.
Команда добралась до причала,
И каждый, от юнги и до капитана,
Скитался по суше, покачиваясь на ногах
Как на волнах девятого вала.
Их души штормило,
Паруса кромсало,
Штурвалы кидало с конца и в самое начало...
Пока их всех, кроме одного не стало...
Покинутый Корабль плыл дальше один,
Без капитана, без видимых на то причин.
По нему скулил только оставшийся в живых юнга-дурашка.
Слюнявыми пальцами он хватал прохожих за штаны-промокашки,
Искал трюмы в пустых окнах-глазницах,
Рассказывал портовым пьяницам правдивые небылицы.
Солёной водой зачерпывал горсти земли,
Ее пил и молил: Берегите свои Корабли!
© Ганна Гончаренко, 2017
© Иллюстрация - Ганна Гончаренко, 2017