Невзрачным пунктиром, игольной
дерзостью в потертой ночи,
в поле бескрайнем,
столь удаленном
от мира: поезд. Вагон.
Мчит.
И в нем темнота. Сплетенье тиши
и пыли. Дремотная, вязкая
тьма упрятала что-то:
в глуши
человек,
что под маской
печали спрятал свой
век.
Один.
Случайная капля воска
на свежем белье.
Он слепой,
он немой,
он громоздкий
в театре теней,
ведь покой-
не суть его дней.
Он растерян.
Бесчисленность чисел попутчиков,
жадно хватавших его
за струны души,
освободившись
от хватки наручников,
растворилась, оставив
ушиб.
Он не может принять.
По-ме-нять
свой маршрут
до заброшенных сводов
вокзала.
Там его ждут.
И едет он,
покорно читая
страницы чужбин
из окна.
И понял он,
что шепчут ему
и
контур равнин
и
дней череда:
На этом пути он
один.
Был. Есть. И будет.
Всегда.