Невольно рождается в мыслях этюд:
Идёт по пустыне усталый Верблюд.
Идёт в караване, идёт не спеша,
И вроде бы всё, как у всех, но душа
Не хочет смириться, что он лишь верблюд.
Никак, ничего не поделаешь тут.
Но мнится ему, горбуну, что он - Слон.
Что белый, как снег, величав, окрылен.
А те, кто идут рядом с ним по песку,
Лишь стадо, чей вид нагоняет тоску.
Конечно, чванливость - не худший порок,
Но есть и терпению каждому срок.
Так вот. Я продолжу: Идет караван,
Но встал на распутье песчаный курган.
А прям за курганом аул Данкород.
Живет в нем души предобрейшей народ.
В арыке чистейшая в мире вода,
В казАне огромном гостей ждет еда.
И кров приготовлен, есть место вздремнуть,
Чтоб мог караван вновь отправиться в путь.
Верблюд наш, срыгнув от избытка еды,
Испив из арыка прозрачной воды,
Проверив, наполнен ли доверху горб,
Хозяину смачно харкнул прямо в лоб.
- За что же тебе я пришел невпопад?
- За то, что не вылизал мне, Слону, зад!
За то, что ты глуп и за то, что ты туп!
Ты разве не видишь, что я Земли Пуп?
Ушел, не простившись, чванливый Верблюд,
Оставив в слезах утопающий люд.
И снова усталый бредет караван.
Иссякли запасы, в глазах лишь туман.
И вдруг раздается мелодии звон.
Селенье артистов вдали - Берегон.
Пополнив запасы водой питьевой,
Заправившись вдоволь отменной едой,
Чванливый Верблюд вновь включается в раж:
- Какие ж артисты вы? Просто мираж!
Бездарны, никчемны! И где ваш талант?
Теперь уж плевок получил музыкант.
- За что же тебе я пришел невпопад?
Все тот же ответ: – Что не вылизал зад!
По жаркой пустыне развеялась весть:
«Идет караван, там верблюд такой есть.
За гостеприимства дает всем плевки,
И надо б надежно закрыть все замки.
Иссякли запасы, и сил больше нет.
Верблюд-зазнавала - источник всех бед.
Сородичей слышит он гневный укор:
- Негоже плеваться на тех, кто к нам добр!
Верблюд отвечает им грубо: - Вы, скот,
Заткните скорее поганый свой рот!
Вы быдло! Вы чернь! Нечисть - вы! Вы ничто!
Слону, окрыленному, стадо – никто!
Ушел восвояси. В песчаной пыли
Лишь жалкая точка чернеет вдали.
А через минуту исчезла и та.
Чванливый верблюд и одна пустота
Но вдруг, за барханом верблюд увидал
Колючник в пустыне, что силы бы дал,
Зубами кусает, копытами рвёт.
Не хочет растение лезть ему в рот.
Застрял в его горлышке чертополох.
Никто не помог ему, так и подох.
Секрета в морали особого нет.
Художник ли, ты иль хороший поэт,
Начальник, рабочий или депутат,
Никто в твоих комплексах не виноват.
Не вправе спускать ты чужое на «нет».
Снобизм и чванливость – из низменных черт.