Режиссёр в этом фильме дерзко срывает покровы,
обнажает сокрытое, разрушает стереотипы,
получается всё исключительно (в смысле хреново),
неразборчивые диалоги, вскрики, выплески, всхлипы,
неопрятные сцены, неприбранный быт суровый,
неприятная музыка, хрипы, грохоты, скрипы,
(недовольные зрители, конечно, давно ушли бы,
кабы не щекотанье инстинкта глупого, основного).
Человек без всего и красавица без одежды,
в голой комнате, лёжа на голом полу, хохочут
(на своём языке герметичном автор, наверно, хочет
рассказать что-то личное, да вы не поймёте, невежды),
человек без надежды, будущего и цели
счастлив этой минутой близости с человеком,
словно что-то в чужом и таком совершенном теле
может стать на бессмысленные вопросы ответом.
Непонятной метафорой на стене чучело рыбы,
как живое, но дохлое, персонаж говорит: здорово
(недовольные зрители, конечно, давно ушли бы,
кабы не это самое, повторяемое снова и снова),
непонятными символами облака на обоях слоновьи,
режиссёр что-то хочет сказать, да кому интересно,
будто зрителю нужно что-то, кроме сцены с любовью,
он не ищет духовных глубин в оболочке телесной.
Человек-неудачник к потерям давно привычный,
принимает всё в этой жизни, как чрезвычайную тайну,
обнимаясь с прекрасной и незаслуженной добычей,
понимает, что в этом кино оказался случайно,
ни в каком другом она бы с ним не смотрелась
(все давно бы смотались, когда б не её изгибы),
он чего-то несёт и она смеётся, такая прелесть,
каждый зритель ревнует её к неприятному этому типу.
Оператор трясущимися руками, видать, с похмелья
трансфокатором наезжает на тело всё ближе, ближе,
("человек и красавица" прочитали бы зрители на афише,
если б только афиша существовала на самом деле),
выше облака на стене, выше облака в небе,
взявшись за руки, летят на манер Шагала,
сценаристка стакан со скотчем швыряет в гневе,
написала такую херню, жутко тогда зашибала.
Если рыба висит на стене, то в последнем акте
у героя нет выхода, как застрелиться из рыбы,
(впрочем, акта ни одного режиссёр не надыбал,
и конечно, поэтому провалилось кино в прокате),
если б зрители раньше времени не ушли бы,
то увидели бы, с объяснимым вполне раздраженьем,
вот сидит человек, как дурак, потирая ушибы,
будто с неба свалился, с таким на лице выраженьем.