Наверно, можно жить и так,
Как золотая середина:
Ни влево – вправо ни на шаг,
На шаг вперед – недопустимо.
Не слышать зов, не слышать стон,
Быть сереньким и незаметным,
Закрыть себя со всех сторон
И не дружить с попутным ветром.
Поесть, поспать, иметь детей –
Все просто потому, что надо
Запрятаться в тепло в метель,
От лета – спрятаться в прохладу.
А я так не умею жить.
Я не умею осторожно.
Уж если жить, то так светить,
Чтобы погаснуть невозможно.
Уж если плакать, то навзрыд,
А если радость, то без края,
И пусть душа вперед летит,
Где ждет ее любовь большая.
Мне задали один вопрос
И я не знала что ответить:
«Скажи, а разве есть душа,
Когда живешь на этом свете?»
Наверно, в этом вся и суть:
Мир жестче стал, но не мудрее.
Мы без души растим детей
И сами без души стареем.
Наверно, в этом вся и суть:
Мы много можем, много знаем
И, чтоб с дороги не свернуть,
Мы зов души не замечаем.
А ей так хочется тепла,
Которое от сердца к сердцу,
И, чтобы жизнь рекой текла,
А не летела по инерции.
Еще мне задали вопрос:
«Скажи, ответь мне, если можно,
Что значит «сердце» и «душа»,
А разве не одно и тоже?»
Смотря как это понимать…
Нельзя окинуть душу взглядом,
Но ведь и сердце, чтоб понять,
Его наружу рвать не надо.
То замирает, то болит,
То вдруг летит, то вдруг страдает…
Оно с душою говорит
Ее приказы выполняет.
А если спит она в тебе
И сердце это тоже знает,
Тогда оно само в себе,
Тогда оно лишь кровь качает.
Наверно, можно жить и так,
И проживешь, наверно, дольше,
Но если нет душевных трат,
Ты потеряешь все же больше