Так
Громадой разрушающих танковых пуль
Ворвался сентябрь в сетях недоношенных,
И вырезал ветром над крышами нуль
И крики людей, непредвиденным скошенных.
И солнце взорвалось остатками пыли,
Обрызгав набухшие серые тучи.
Дороги сорвались и в прошлое плыли,
Котенок дворовым бездельем замучен.
Но что же осталось от тех подворотен,
Где бегали мы, вырастая в мужчины.
И воздух так нежен, а страх очень плотен,
И тают от скорости мощные льдины.
Очерчены линией дальние всходы.
В подъездах перила лишились движенья.
И вдаль уплывают от нас пароходы
И только белье прохлаждается ленью.
Оплывшие стекла часовен на скатах,
Зарытые в память потухшие свечи.
Безвременье пишет число на плакатах,
И вечер бутылками заново встречен.
Одетое в небо безумство ночное
Не ищет воды и бредет безучастно.
А счастье-то было и очень большое,
Но и оно ушло безвозвратно.