Это не яд твой, не яд. Это сон.
Это не якорь. Обрезаны крылья.
Перья смеются судьбе в унисон
И падают мягким знаком бессилья.
Этот оскал навсегда подарил
Веру в возможность любого причастья.
Всё может быть, если забыл
То, что слагало надежду на счастье.
Коль паруса беспробудно черны,
Алеют матросы, что брошены морем.
Даль открывает иные миры…
Чёткой гребёнкой, ровным пробором
Ложится закат, и покатостью век
Волны целуют пирсы в безлюдье.
Как мало решает в миру человек,
Но как громко кричит, что любит-не любит.
В гортани застыл непроглоченый слог.
Амур промахнулся и… – сплюнуто имя.
Но кто запретит сидеть возле ног,
Сливаясь с потоком, в котором – любые…?