Они молча бредут, оставляя следы на барханах,
И сияет луна неподвижно над их головой,
И волнистый песок – словно мертвый простор океана,
Словно лунный пейзаж, а совсем не пейзаж под луной.
Этот мир черно-бел. Полутона в нем нет и в помине,
И идти по нему можно только от света во тьму.
И так просто навек сгинуть в этой голодной пустыне,
Никого не любя и руки не подав никому.
Но как трудно любить безоглядно, безумно, до боли,
Вечно помня о том, что кому-то придется отстать,
И противиться вечно слепой и безжалостной воле,
Над которой никто не сумел еще верх одержать.
Пусть иссохнут тела, все в пыли и мучительных ранах,
И пустыня навек сможет память о них истребить;
Пусть сотрутся следы на безмолвных сыпучих барханах –
Мы горды уже тем, что дерзнули друг друга любить!