Картуз

Белые Розы Сибири
Берсенев Валерий

Из поэмы «Крыжовник»


Тот год, наверно, был несчастным.
В селе Великий Антибес
Рубили избу под участок.
Давно выдерживался лес.
Отдали б предпочтенье школе,
Да норов власти - не таков:
-Без полицейского контроля
Нельзя оставить кержаков.

Из лога запах плыл медвяный,
Таежный - сильный и густой...
Артель в одной кержацкой бане
Определили на постой.
Да настрого предупредили:
-Чтоб "этой" - за ворот не лить,
-Не трогать шайки - их святили,
Да злого зелья не палить.

Не брать ковшей,
Не жечь лучины.
Как смерклось - сразу на покой.
Креститься истово и чинно
И - не щ е п о т н о ю  рукой.
Мы были и пребудем перстью,
Но все же (староста сказал):
- Всего святее двоеперстье!
Иуда соль щепотью брал!

Был вечер тих. Щипали кони
Траву на низком берегу,
В сухом распадке желтый донник
Дурманил запахом тайгу.
Встал месяц, ясен, чист и светел,
Блестели в свете топоры,
Плыл от реки прохладный ветер,
Гнусаво пели комары...

Ну что же,  баня, значит - баня.
В таком уюте не впервой.
Курная - меньше гнус достанет.
И - крыша есть над головой.
Пускай, что в этой древней бане
Сто лет не пробовал скребка
На стенах плотный черный глянец -
На три венца от потолка.

Подробностей не сохранилось
И все же, люди говорят,
Попали плотники в немилость -
Неладно ладили подряд.

Так вот:
Евсей Данилыч Граблин -
Урядник* - пришлый, городской,
Был от властей следить поставлен
За каждой траченной доской.
В те времена - не то, что ныне.
Отходов - вовсе ничего.
Не то, чтоб лес считать святыней,
Но - с толком тратили его.

Ведь нынче - как оно ведется:
Дом сдан с подвала по трубу,
А всех остатков наберется
Еще - на добрую избу.
Вон - доски.
Дальше - блок бетона,
Что тракторами втоптан в грязь,
В отход. Не пригоршни, а тонны.
И рвется связь.
И рвется связь -

Та, что веками протянули
К нам древних храмов лемеха,
Что в наше время продохнули
Хакасской кузницы меха.

Про бережливость не трубили,
Но все припасы берегли.
И если "курицы"* рубили,
Так елку - с корнем из земли.
Не той ли объяснить причиной:
Коль с водостоками изба,
Осина с сгнившей сердцевиной,
И та - идет на желоба.

...Евсей не смыслил в избах много,
Считал, что это ни к чему.
К тому ж был одарен от бога
Старанием - не по уму.
Сказал:
-А ну-ка, низ оденьте,
Покамест голый - не уйду...
Дом на кирпишном хундаменте
Видал я как-то в городу.
На стульях полицейской части -
Что на базаре голышом.
Оплот самодержавной власти
Внушать почтение должон.

-Заплот*? Мы это скоро срубим,
Но думать надо, не сплеча, -
Сказал Василий.
Видно грубым
Ответ пришелся.
Сгоряча
Евсей еще словцо добавил...

Коса на камень, плот - на мель.
Василий так его направил,
Что хохотала вся артель.

-И то: чего он дуру гонит?
Видать, смеется - не к лицу.
-Кедровый дом под подоконник,
Уже по пятому венцу...
И - вот те на - давай фундамент.
-А если сладим, то - для ча?
-Евсей - дороже это станет:
Листвяк* - крепчае кирпича.

-Не пререкаться на работе!
И шашкой брякнул по земле, -
А это что там за лохмотья
Торчат под срубом на стулЕ?

И тут Василия заело:
-Чего цепляшься? От воды.**
Баран поймет: на это дело
Нет вещи крепше бересты.

-Ну вот что у меня - не балуй.
Сними картуз - я все же власть!

-Твой, что ли-ча? Сниму, пожалуй,
Да вот - куда его покласть?

И, приподняв за свежий угол
Кедровый сруб - тяжелый груз -
Берёсту сбросил и подсунул
На стул* - урядников картуз.

-Да! ФундамЕнт неладно скроен,
Так ведь - кирпич не привезен.
Но, так и быть, Евсей, прикроем
Срамное место - картузОм.

-Эк, он его!
-Однако - лихо!
-Попробуй, сладь с таким конем!
-Так что, Евсей, гони гусиху* -
Картуз обратно возвернем.

Евсей избу хотел подважить,
Не погнушался, хоть и власть,
Да - где там - этакая тяжесть,
Слегу сломал - не поддалась.

Остыл. Присел.
Картуз не жалко
(Знай ваших - я не лыком шит!)
Вот если б - форменная шапка...*
А так - пускай себе лежит.

Достать - нужна такая сила!
Гораздо хуже оборот,
Когда кокарда бы светила
В глаза тому, кто подойдет!
Расскажут плотники? Поди ж ты!
Не будет веры - чужаки!


Вдруг видит: порскнули мальчишки
По огородам напрямки.
Вот он - свидетель, так свидетель!
Попался...
Вроде - невзначай.
Где черт не смог - пролезут дети,
А ты вот после - отвечай!

Сперва молчал. Потом грозился
(Попал, бедняга в переплет!)
А если бы и согласился,
Так - где он этот спирт возьмет?

Твердил, не унимая дрожи,
Как бы кошмарный видя сон,
Что эти гады-спиртоноши*
Его разденут до кальсон!
-Чай - дети же!
-Чего ты ноешь?
-Гляди: еще назначим - две!
А в общем, шапкой не прикроешь
Сквозняк, который в голове.

Евсей встряхнул штаны от пыли
И отступил к забору, в тень:
-Ох! И колючий ты, Василий!
Берсень! Ну истинный берсень!

А парень без подвоха вроде,
Но все ж, улыбку сохраня,
Сказал:
-И нонче в огороде
Нарежь охапку берсеня.

-Как - черенки, теперь?
-Ну - люди!
Да что мне с вами говорить!

-Пороть тебя, однако, будем,
Когда опять почнешь дурить.

Куда деваться против силы!
Не тратя слов или угроз,
"Гусиху" выставил Данилыч,
Но все ж, с оказией, донес.