Будь прокляты все, кто поэта заставил
Писать о политике и о терактах:
Должна роговица как совесть чиста быть,
А с этою дрянью – на ней катаракта.
И в сумерках тщетно блуждает хрусталик,
Не может пробить эпопею тумана,
И губы слагать ассонансы устали,
И пусто в душе, как в дырявых карманах.
А Трамп-то в Азию летит;
Нет участи добрее –
Он хочет вылить геноцид
На Рашу и Корею,
И подсластить десяток клизм
Китайским мандаринам,
Чтоб их латентный коммунизм
Сменился карантином.
Поэт выбирает ночное застолье,
Грызёт карандаш и терзает бумагу,
Но окна и стены пропитаны болью
И боль настигает его, бедолагу.
В мечтах о немыслимых контурах лилий,
В бреду о трагичной кончине подранка,
Он в космос вонзает свой взор соколиный,
Но в космосе видит корейского Трампа.