Всё нормалёк, и будто не было беды.
Писец далёк, в достатке хлеба и воды.
Остыла кровь, но сталь по-прежнему крепка,
А значит, снова сердцу быть в огне.
За годом год мы строим новый Вавилон,
Но век не тот, каким всем нам казался он:
Как будто мир скатился в Средние века,
Пока пускали слюни в сладком сне.
Всё тяжелей брать разбег:
Держат на привязи, травят надежду.
Будто XVI век:
Пламя костров лижет нашу одежду.
Русла отравленных рек
Нам отрезают все отступы к воле.
Снова XVI век –
Время цинизма, безверья и боли.
Истошный крик: соседа тянут на убой.
Но ты привык и рад, что вновь не за тобой
Те палачи, что в воронках без номеров
Везут всех тех, кто мог тебе помочь.
А в новостях всё тот же липкий позитив.
Ты в нём увяз, на самотёк всё отпустив.
И в череде одних и тех же вечеров
Забыл, чему тебя учила ночь.
Всё тяжелей брать разбег:
Держат на привязи, травят надежду.
Будто XVI век:
Пламя костров лижет нашу одежду.
Русла отравленных рек
Нам отрезают все отступы к воле.
Снова XVI век –
Время цинизма, безверья и боли.
И как вернуть нам золотые времена?
Куда свернуть? В какие прыгнуть стремена,
Когда вокруг идёт охота на волков,
И мы опять стоим спина к спине.
Но никуда уже не скрыться от ножей.
Бредут стада под зорким оком сторожей.
И днём с огнём здесь не отыщешь дураков,
Готовых жизнь отдать за луч в окне.
Всё тяжелей брать разбег:
Держат на привязи, травят надежду.
Будто XVI век:
Пламя костров лижет нашу одежду.
Русла отравленных рек
Нам отрезают все отступы к воле.
Снова XVI век –
Время цинизма, безверья и боли.
09.11.2017