Когда-то в раннем детстве я оставался в доме с моей бабушкой, тогда как дедушка, мама и старшая сестра уходили на работу или в школу. Если бабушка возилась у плиты или вязала носок, то белый ситцевый платок на её голове был повязан вкруговую, то есть, плотно обматывал голову и заканчивался узелком на лбу. Это означало, что она никуда не собирается уходить. Если же бабушка иногда тот же самый платок набрасывала на голову сверху и завязывала узелок у подбородка, это означало, что она собирается уходить в магазин или присмотреть за козами, которых выпустила погулять в березняк на краю поселка. Если она собиралась уйти, то сначала бабушка шла в огород и несла оттуда пригоршню стручков гороха или бобов, чтобы задобрить меня. Плакать - это было не в моем характере. Я тут же начинал лущить стручки, а она тихо выскальзывала на улицу...
Словом, по платку на голове я определял, что собирается делать бабушка. Но больше мне нравилось, если платок был завязан по-домашнему.
ОСЕНЬ НА УРАЛЕ
.
Там вязы листья раздают,
и нет причины для тревоги,
но гордо горные отроги
в строптивой памяти встают.
.
Умчалось лето на стриже,
и снег летит,
звеня хрустально, —
Я с нетерпеньем жду свиданья
Со всем, что дорого душе.
.
Прохладней воздух.
И ясней
там небо
с гнездами по вязам,
там по-домашнему повязан
платок на бабушке моей.