Спадали локоны волнистые на плечи.
Он представлял себе: так будет вечно.
И этой мыслью, как маньяк помечен,
Хранителем был тайны безупречным.
Он все скрывал и вроде, как не очень,
Не по-мужски признаться в чувствах прочих.
Она ждала его, "люблю". Но все бессрочно.
Эффект от гордости такой побочный.
Сменялись за окном пейзажи, годы.
Как водится за счастьем, невзгоды.
Она уже с другим. Каре. И вечер.
(А он сердечной раной покалечен).