Осталась непритронутой кровать,
когда тобой наелась до отвала.
И если б я умела рифмовать,
то я б тебя в стихи упаковала.
Не мне в палитру кисточку совать,
холстины пачкать - не моей рукою,
но если б я умела рисовать,
то я нарисовала бы такое:
как было на приличия плевать,
черничных губ всё мало было, мало!
Но если б я умела ревновать,
то и тогда б тебя не ревновала,
с тебя не распалялась горячей,
плевала бы с высокой колокольни.
Но нет дичей, и ты всегда ничей,
а был бы чей, мне было бы спокойней.
Мне б чудился мещанский твой уют:
всё убрано, помыто, пахнет щами.
Пока на обаяние клюют,
хотя б одну подсечь пообещай мне.