В конвертах письма, и бумага почти истлела...
Никто посланий этих пламенных не прочтёт.
Вся жизнь — по строчкам. И случиться ж такому делу!
Сказать бы лично, да заштопан, как будто, рот.
И ты томишься, травишь душу, измяв в ладонях
Листки под спудом от чернильных кардиограмм.
Не зря с рожденья средь знакомых слыла тихоней,
Не тратя силы на ненужный словесный хлам.
На тонких пальцах — еле видимые порезы
Ножом бумажным, перечёрканным сотню раз.
Ты неподвижно стоишь под прошлым, как под навесом,
Обсыпав душу серой пылью своих же фраз.
Тебя любили — ты смеялась ручьём капели,
Вдыхая сердцем чьих-то душ неизбывный свет,
но там, повыше, что-то явно не доглядели —
и всё исчезло, переплавившись печкой лет.
А строчки пляшут в тусклом свете настольной лампы,
И ты читаешь неотправленное письмо.
Пустой конвертик, без налёта почтовых штампов —
Кусочком снега на потрескавшемся трюмо...