Ни пропасти, ни звука из неё,
ни тьмы, ни мглы, ни сумрака, ни света,
ты не уловишь, если изменён
субъект, воспринимающий всё это.
Раз полости зияющих пустот
и духи в обескровленных машинах
уже не уловить - к чему полёт
хоть ласточкиных крыл, хоть стрекозиных?
К чему вопрос, который не задать,
изнанкой зеркала неотражённый отблеск?
Воспринимай хотя бы иногда
те образы, которые кололись
в сетчатку, в барабанную, в инстинкт,
а разум всё без страха упростит.