Сегодня обстоятельства сложились так, что под влиянием денег деградирует не только мужчина, но и женщина. Алкоголизации и наркотизации так же не меньше подвержены и женщины, преступность так же растет и среди женщин, особенно молодых, сюда входит и подростковая преступность, наиболее активизировавшаяся в последнее десятилетие. Если преступность в стране будет расти и впредь такими темпами хотя бы в ближайшее десятилетие, то теперешние переполненные исправительные учреждения перерастут себя в несколько раз, и стране оно доставит больше хлопот, чем что бы то ни было другое. Ведь нельзя же думать, что эти сложные вопросы можно разрешить только одними юридическими методами – насилием над человеком и принуждением. Гораздо легче обвинить людей, принимая в счет их разумность, и требовать от них сообразоваться с доводами разума, чем объективно подойти к сознанию личности, рассматривая ее продуктом обстоятельств. Ведь, по сути, СССР наплодил преступников, насильственно превращая людей в них, например, посадив их на многие годы за одну украденную курицу. А в современном мире это обстоятельство обострилась и человек не только приравнен к вещам, но еще хуже – совершенно обесценен.
Мы имеем дело с денежной психологией и с денежной формой личности, для которой безразлично, кто человек. И она может превратиться в психологическую форму, лишь освободившись от денежной оболочки. А это функция общества, а не индивидов. Людям, которые стоят на этой позиции, заданной обществом, безразлично, даже если вымрет вся населения земли. И если общество в этом направлении движется слепо, отбросив все воспитательные институты, то это тем более характеризует людей, для которых эти институты не существуют. И коренное разрешение проблемы заключено именно в этом обстоятельстве и его сознательном изменении общественными усилиями на основе теоретического овладения законами этого процесса. Известные методы обуздания уже не эффективны и обнаруживают не только свою антигуманную сущность, но и бесчеловечность. Если для предыдущих поколений они были еще целесообразными, то теперь, когда уже сложились все необходимые условия для коренного изменения общественных отношений и противоречий, они уже требуют иного подхода. И общество на новой основе должно возрождать воспитательные средства, являющиеся уже человеческими. И ими управлять людьми и направлять на будущее, имея перед собой ее четкую теоретическую конструкцию. Об этом свидетельствует и тот факт, что на основе неограниченного господства денег эти методы превращаются в грубое насилие над человеком, отношение которого с обществом и с другими по большей части бессознательны.
Но мир нам представляется чужим только до тех пор, пока мы рассматриваем его с точки зрения его гибели, не зная, где он и как действительно возрождается и обнаруживает себя в новом направлении. При этом самый известный принцип диалектики, установленный еще Гегелем, что в борьбе противоположности не примиряются, а, напротив, отрицаются, превращаясь в новое состояние, в котором, по понятиям Гегеля, дух отчуждается, отрицает самого себя в свое инобытие, оказывается просто абстракцией, для нас не существующей. У Гегеля существует еще и возврат духа к самому себе, но на новой основе. В действительности этот момент является рождением новой реальности, в которой противостояние отпадает в силу того, что воспроизводится на новом уровне. В этом смысле противоположности снимаются, ликвидируются, как ликвидировались, например, классы и их противостояние, приняв новую форму. Точно также происходила и ликвидация противоречия между стоимостью и потребительной стоимостью, в результате которой не стоимость, а личность, облеченная в деньги, стала господствующей, которая и подчинила себе производство. Так же были устранены и противоречия между производительными силами и производственными отношениями, в результате чего общество распалось, но превратилось в новое состояние, в котором его основу образует не товарные отношения, а деньги как облик индивидуальной деятельности. Благодаря этому теперь не производство играет определяющую роль в прогрессе общества, а «рынок». И мы все вдруг совершенно не случайно превратились в «куплю и продажу» и возносим рынок до небес и восхваляем «капитализм в человеческом облике».
И это новое состояние, которое вышло из социализма в результате полной деформации этого общества, мы теперь сравниваем с состоянием капиталистического мира и из своих идеальных представлений трактуем его как возврат к капитализму, в то время как социализм своеобразным образом разрешил как раз противоречия капиталистического общества и тем самым проложил путь к будущему, которое перед нами предстало только в неожиданной форме и в которой он далеко не соответствует нашему идеалу. И у нас совсем не случайно капитализм никак не получается и мы вполне естественно живем по звериным законам.
В этом смысле перед нами появляется бунтарь, разрушитель, паупер, делец, словом, ущербная, криминальная личность, которая свою биографию начинает с откровенного грабежа и наживы. И мы их молчаливо конституируем. Так начиналось движение владельцев денег, с самого начала носившее преступный характер. Отсюда вся литература и кино стали изображать эту личность как “героя нашего времени”. Сегодня все буквально соревнуются в воссоздании яркого образа этого героя, не жалея красок. И он не вписывается в наши привычные мерки и понятия, тогда как в новом измерении мы смутно осознаем, что все обстоит гораздо сложнее того, как он представляется в нашем истолковании.
Уже тот факт, что это явление принимает массовую форму, свидетельствует об объективном характере этого явления и что эти герои проявляются как действия индивидов, совершающихся в рамках разрушительной функции денег. А как сознательные акции они только проявляются, поскольку каждый человек наделен сознанием и осуществляет свои сознательные намерения.
Но их побудительные силы и механизмы скрыты далеко в пластах социального организма и в логике взаимодействия между личностью и обществом, как раз не доступном сознанию индивидов. Многочисленные исследования показывают, что в подростковом возрасте деньги особенно отрицательно влияют на детей и предрасполагают их к агрессивным действиям. Юношеский период оказывается опустошенным чувственно. Чрезвычайно затруднен переход к взрослому состоянию. Деньги нарушают все принципы общения, создавая пропасть между детьми, юношами и девушками. И поскольку общественное регуляция, за исключением правовой, исчезает, превращаясь по существу в индивидуальную, значение приобретает индивидуальная регуляция, индивидуальные требования, указывая тем самым на необходимость развития этих отношений.