Коль скоро на руке пять пальцев,
Ты пятернёй всей взявши ножны,
Другой достань клинок булатный,
Достав его, рази нещадно
За честь, за родину, за веру,
Лишь только до своей победы...
Но, если ранят в битве ратной
Один из пальцев, непременно
Рука твоя пронзится болью...
Ты рану не посыплешь солью,
А станешь, трепетно жалея,
Тот палец кутать в подорожник...
Так что же вы понтийцы-братья?-
Не уж то ли они не греки-
Кападокийцы иль смирняне,
Ромеями себя считали...
Не уж то ли их привечали
Халвой, персидскими коврами?
Они все- пальцы пятерни той
И в битвах насмерть отстояли
Свободных предков идеалы...
Не все ведь подлые шакалы...
А разве мало меж понтийцев
Предателей нашлось тогда?
Не только на земле понтийской
Подверглись греки геноциду...
Кападокийцы без апломба,
Чтоб выжить, скрылись в катакомбах..
А Смирна?- двести тысяч жизней
Казненных, заживо сожжённых...
А восемь тысяч седикёйцев?-
Сражались храбро без оружия...
Из пушек турком убиенны...
Для нас пусть станут незабвенны,
Развеянные ветром прахи-
Сожгли дотла деревню эту...
Сравнима только с Карфагенской
История бесчинств турецких,
Да только слеп был мир к Голгофе-
Малоазийской катастрофе...
Делились видно турки с ними
У нас награбленным богатством...
В порту стоял весь флот Антанты
И безмятежно наблюдал он,
Как резали и жгли ромеев...
Французский адмирал, плебея,
ПашУ просил простить за трупы,
Мешавшие приплыть к банкету...
Хоть говорят, что время лечит,
Не залечить тех ран глубоких...
Как корни низкого цинизма
Преподнесли плоды нацизма...
Их всех понять Господь сумеет,
А нам другое назначение...
Давайте же, мои понтийцы,
Не разделять неразделимых
И на обломках святотатства
Балладу воспоём о братстве,
О той руке, что взявши ножны,
Их не отпустит до победы!