По лужам осень шлепает в резиновых сапожках,
Шальные кудри спрятала под чёрную вуаль;
Как сирота казанская, стучит в моё окошко
И бьется колким дождиком- но мне её не жаль.
Моё окно разгонит тьму кромешную в округе,
Сквозь ситец занавесочек свет льётся в палисад.
А в доме сельском стареньком заветные подруги
Из бесшабашной юности чуть скованно сидят.
Впервые за десятки лет собрАлись на девичник...
На стенах тенью абажур нарисовал узор;
Накрыт большой богатый стол; все выглядят отлично,
Но вот беда-не клеится душевный разговор.
За дружбу первый поднят тост, и в рюмочки плеснули
Напиток крепкий, дорогой- французский коньячок.
Девчонки разрумянились, свободнее вздохнули;
Забыл обет молчания весёлый язычок.
И годы пробежавшие как будто вспять вернулись,
Как будто не было потерь, предательства и лжи;
Как в юности, доверчиво друг другу улыбнулись,
Защитный панцирь сбросили с измотанной души.
Их песня голосистая слезами зазвенела
О доле женской, о любви, о путанной судьбе;
Над спящею деревнею мечтою полетела-
Ей места стало мало вдруг в натопленной избе.
Мотив печальный подхватил насквозь продрогший ветер,
Что с вечера подслушивал подружек под окном.
Он знал об одиночестве, пожалуй, все на свете
И век седой свой доживал бродягой-бобылем.
Девчата песню грустную ветряге передали,
Пролились слезы горькие в земную твердь дождем.
Стать женская избавилась от сгорбленной печали,
Как в молодости, вспыхнула в "Цыганочке"* огнём.
Подруги задушевные сидели до рассвета,
А утром чувства выстудил несмелый первый снег.
Простились и разъехались, но знали: встреча эта
Оставит в цепкой памяти надолго светлый след.
*"Цынаночка"- русская пляска.