Над деревнею плыл звёздно-ласковый вечер,
Подморозив слегка все тропинки ледком.
На столе догорали, плавясь трепетно, свечи.
Самовар остывал. Рядом плошка с медком
Разнотравным дышала, цветов ароматы
Разнося по всей горнице, лето вернув.
А за окнами ветер, теряясь в закате
Шевелил кроны лип, к ним с любовью прильнув.
Не скрипят половицы под шагом пружинным.
Не трещит жарко печь, допекая хлеба.
Тишина здесь царит. Лишь в оконце аршинном
Слышно в щель звуки ветра... И чья-то мольба
Шепотком прошуршала. Дыханье зашлося.
Всхлип не сдержан, ладонью зажатый, заглох.
Свет лампады дрожал, как во век повелося,
Красный угол светя, бросив блик в потолок.
Прошуршав подолОм, по дорожкам старинным
Пара ног, женских, быстрых, вдоль лавок прошла.
Чрез плечо две косы быстрым взмахом закинув,
Шла Хозяйка Огня, Очага и Тепла.
Этой ночью она слёзно бога молила,
Чтобы вновь возвратился тот, кто сердцу мил.
В чьих объятьях была недюжинная сила.
Кто характером твёрдым её покорил.
Только вот в этот вечер уж было полгода,
Как не стало вестей никаких от него.
А она всё ждала, не привыкнув к свободе,
Что на ложе была. Но труднее всего
Было то, что неясно: он жив иль могила
Ото всех скрыла тело, и поздно роптать?
И она в ежедневной молитве просила
Эту тайну раскрыть, знак с небес ей подать.
Из-за печки донёсся скрип маленькой люльки.
И дыханье ребёнка раздалось в тишине.
Встрепенувшись она лёгким шагом к малютке
Подошла. Там спала и сопела во сне
Дочь её как две капли на маму похожая.
И не знала малышка, как трудно порой
Находить в себе силы, коль в сердце тревожная
Боль царит, и как тяжко живётся одной.
И как силы рождает Душа непреклонная.
Как в ночи от рыданья дрожит. А к утру,
Слёзы высушив, гибкая, сильная, стройная,
Вновь по жизни идёт и в метель, и в жару.
Не сломает её круговерть окаянная
Революций и войн, смен царей и князей.
Нежно-статная, ласковая и желанная.
Мать, сестра и жена... Дочь России моей...