Я не могу! Ах, Эта Белла!
Мне так приятна твоя власть!
Как ты жила, так ты и пела,
сосредоточенно и смело,
всех лучших лучше, иль под стать!
Во исполнении заботы,
почётнейшей на всей Руси,
твоя исконная работа -
и в воскресенье, и в субботу –
смарагд из сердца источить.
И, в опьянении бесспорном,
с тем, верхним, светом в унисон,
срывая связки и оковы,
твоё божественное горло
свивало музыку венцом!
Как я люблю неторопливость
твоих изысканных речей,
и дорогую незлобивость,
и изливаемую милость
на всё: на быт, и на друзей,
и на читателей любезных –
на дальних, и на визави,
столичных, камерных, уездных, -
в пяти шагах от лютой бездны…
Но - в окружении любви!
…Как можно сметь про это чудо,
да шепелявым языком?..
Еще чуть-чуть, и я не буду.
Ещё строку с тобой побуду
и, пятясь, совершу поклон…