Мы слишком давно знакомы, но кто мы друг другу, кто мы?
Хотела спросить тебя, если скажешь, ну как там у нас дома?
Все так же, как раньше или другие теперь стены,
обои картины, люди... и что мне теперь делать?
Ну что там с погодой, мама? У нас разгорается лето,
твои снега и морозы, я где-то оставила, где-то,
оставила вместе с тобою, уехала в дальние страны,
от теплого солнца, моря, почти затянулись раны.
Твоя непутевая пишет, тебя не расстроить этим,
помимо одной неудачной у тебя есть другие дети,
что были послушней, ближе, что справились с этой ролью,
передавай привет им, с любовью моей и болью.
Мы слишком давно знакомы. Я видела очень много,
пока я ходила в дали, искала свою дорогу,
пока нарушала кодекс неписанных твоих правил.
Ждала меня хоть немного? Чужими ли мы стали?
Все эти годы, мама, спала ли ты крепко ночью,
ходила ли за калитку, перебирала почту,
искала знакомый почерк, встречала меня у двери,
высматривала в окно ли, где сумерки багровели,
не мечется ли в пороге, не меряет двор шагами
бессмысленный твой ребенок, примкнувши к оконной раме,
положив под коврик гордость, подставив ладони свету,
не жаждет ли он увидеть знакомые силуэты?
Но ты не блуждаешь ночью, не видишь мир без очков,
ты завела собак, чтоб отпугивать чужаков,
что топчут твою рассаду, безумством своим ведомы.
Я знаю все это, мама. Мы слишком давно знакомы.