Где ветер выдувает изо рта,
ощеренных забором подворотен,
как будто бы, весну… А весь квартал
сто раз пройдёте, но не обогнёте -
за поворотом снова поворот
и закольцован путь, и бесконечен,
а стаи псов неведомых пород
увяжутся за вами. Но беспечен
лукавый взгляд бродяги мудреца,
из-подо лба, из-под мохнатой брови,
и пуст карман смешного пальтеца...
А на часах всё время час неровен,
тот самый час, когда войти в портал,
ведущий в неизвестные пределы,
покинуть заколдованный квартал,
в котором, даже воздух поределый
не насыщает ветром альвеол –
как ни дыши – но им не надышаться.
Рассвет крадётся вымучен и квёл,
как будто, выжить не осталось шанса.
Бежать отсюда. Больше нет причин
здесь оставаться. Этот город умер.
Нет ни детей, ни женщин, ни мужчин,
а в окнах только лица серых мумий,
смотрящих вдаль, неведомо куда,
неведомо кого годами ждущих…
Неслышно умирают города.
И прах на дно осядет, словно гуща.
Окаменеет. Будет ждать века,
когда каким-то ветром непонятным,
случайно, занесёт издалека
бродягу в пальтеце его измятом.
И заскрипит несмазанная ось,
задует ветер, прибегут собаки…
И камешки рассыплет вкривь и вкось
рука Судьбы по линиям абака.