В похмельный час, когда в башке хреново,
А банка пива всей родни родней,
Ушибла мысль Ивана Иванова,
Что он чистопородный иудей,
И слово "русский" рядом с ним - фальшиво,
Настало время рвать до Тель-Авива.
Сменил окрас - стал Иванштейном Яшкой,
Испёк мацу, отрёкся от берёз.
Под пейсы спрятал сытенькую ряшку,
Набил тату из шестипалых звёзд.
Остался штрих - пройти обрезку члена,
А член у Ваньки-Яшки до колена.
До хирургии шёл кружным маршрутом,
Ширинку мял, кричал в штаны - прости!
Вдруг вспомнились: измена Марка Брута,
И звон монет в Иудиной горсти.
Отчикал член, свершил обряд злодейства.
Но визы нет, - не так приклеил пейсы.