Римме Ивановой
Солнце над пригорком тёмным встало
Заблестел на лужах первый лёд
Из траншеи дальней прозвучало:
«За царя, Отечество, вперёд!»
И с какой-то неподдельной грустью,
В полной отрешенности от дел
Встал он в рост на вытоптанный бруствер,
Распахнув армейскую шинель
На груди широкой, полным бантом
Ровно в ряд Георгия кресты
Набекрень фуражка с мятым кантом
А под ней кровавые бинты
Револьвер взведен, блестит прицелом
Шашка слева, строго у бедра
Вдруг под знамя к унтер-офицеру
Встала медицинская сестра
Юная, совсем ещё девчонка
Белая косынка, чистый взгляд
Красный крест на тоненькой ручонке
Но за ней поднялся полк солдат
Раненый трубач сигналит: "К бою"
Пристегнувши к "Мосинкам" штыки
Стиснув зубы, не сгибаясь, стоя
Шли в прорыв российские полки
Пулемётный дождь таким нестрашен
И шрапнель от Круппа не берёт
Смерть желает в схватке рукопашной
Испытать на прочность наш народ
Бой кровавый, страшный, беспощадный
С переливом русского "ура"
С криком, стоном, матерью площадной....
Их вела в атаку медсестра...
Как хоругви полковое знамя
вьется на отбитой высоте,
Но лежат под свежими холмами
медсестра в косынке, как в фате
и семнадцать тел, сынов христовых
Мир уже не помнит их в лицо,
Но он помнит Римму Иванову,
В смертный бой ведущую бойцов!