Под музыку капель и шума машин за спиной,
Стояла она, позабыв о минутах ,
Над серой, как осень, тоскливой Московской рекой,
Такой неспокойной, глубокой и мутной.
И взгляд ее цепкий хватался за всякий бред,
А важных вещей, как назло, сторонился.
И помнил, что в пачке еще только пять сигарет,
И дым, от одной из них в небо струился.
А где-то оставлены книги, учеба, долги,
Мать будет ругаться, и хмурится будет.
Но все это мелочь у берега старой реки,
Что важной сочли бестолковые люди.
Она была так далека от рутины простой,
Та девушка в черном, как черная птица.
Глаза ее были зеленой больной бирюзой,
И тонкими руки, как бледные тонкие спицы.
Смеркалось, и ветер гонялся за желтой листвой,
И тучи тяжелые в небе повисли.
А девушка так и стояла над темной водой.
Кто знает, о чем ее грустные мысли.