Осень бредёт по Боспорским холмам,
По небу косы седые волочит;
Судьям на милость, на радость волхвам
Хвастает моросью, громом рокочет.
Выше, сильней становясь с каждым шагом,
Рвёт очертания прежних границ;
Обременённая попранным благом,
Вышла из рода коварных блудниц.
С выцветшим дымом прогорклых степей
Взбалмошный дух её распространился;
Осень вошла в древний Пантикапей:
Воин царице навек покорился.
Павших за лето – оплакивать ливням,
Стрелы пускать серебрёные смело,
Бить по питаемым солнцем коптильням,
По населенью, что выжить посмело.
Вышедших в путь – проклинать воронью,
Подвиги дней очернять неустанно,
Явь приобщать к наживному вранью,
Думы – к хандре, проходящей так странно.
Кличет на бой исполинских быков
Грязная высь, подвесная арена;
Серую кровь с их косматых боков
Жрица размажет по царству смиренно.
Чахнет в святилищах хищник-огонь;
Бронзы полны гнёзда сонных грифонов;
В медных порезах девичья ладонь,
Кою лобзал триумфатор агонов.
Время разлад городищу пророчит:
Всяко добро превратит она в хлам;
Съёжились дни, ощетинились ночи –
Осень бредёт по Боспорским холмам.