На каждый лоб не ставится клеймо,
похожее по форме на бельмо,
на третий глаз, не ищущий прицела,
поскольку сам – мишень для перестрелок.
Философа пугай и не пугай,
долгоживущ он, словно попугай,
сам по себе у мира на подхвате,
он не клеймит ни цезаря, ни знати.
Что взять с него, он явный нищеброд!..
Пусть усыпляет баснями народ,
но если вякнет слово против власти,
в глухой темнице вмиг откинет ласты.
Или цикуты поднесут бокал,
чтоб при царе излишне не икал,
не признавал его за мародёра,
живущего налогом и побором!..
Убийцам рвали ноздри на Руси,
колесовали татей… не проси
о снисхожденьи, если след кровавый
тянулся за тобою по державе.
То был разбой, не узаконен он…
Сейчас в скрижалях выдолблен закон,
дающий право всех клеймить без меры –
от президента до миллиардера.
Слова, слова!.. в них истина – туман…
И снова вдаль уходит караван,
ведомый, не бредущий сам собою
в пространство безмятежно голубое…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»