В зеркальной, душной комнате,
не видно нимба, ни одной короны.
Одни лишь чёрные и потные вороны.
Не надо правды мне. Не говорите.
Где взять тепло, нет, жар печи,
чтоб кобальт стал оттенка синего.
Поэт добавит цвет, для будущего,
из ночи и в Белый свет лучи...
Умеючи нарисовать на вазе птицу.
Жемчужинами ягоды, букетом георгины
и густо краской точки, все едины.
Фигурно всё закручено, не на плацу.
Свободное пространство на картине
заполнят усики от трав и злаков,
главный секрет художника-мазки.
Готово. И что же вижу я отныне?
Через усилие над собой, судьбой,
идёт преображение, перерождение,
себя самой до белого каление и
получаюсь я цветной, не чёрной,
и не серой...
Двадцать оттенков синего со мной.