Старик,
Зачем ты так?
Как тебе не стыдно,
Ведь ты же мог ещё,
Но выбрал лёгкий путь.
Не осуждаю,
Нет,
До глубины души обидно
За выстрел тот пронзивший твою грудь.
Ты мог ещё,
За годом год,
Я знаю,
Яриться ритмом,
Рифмой бить и громко говорить,
Ты мог ещё творить
Пиджак свой жёлтый одевая,
Ходить по улицам Москвы
И жизнь боготворить.
Ты мог такое, что многим и не снилось,
Завидя издали твой рост
Теряли речи дар,
И не давало им покоя то,
Что билось,
Внутри тебя пылая
Как пожар.
Завистники довольно потирали руки,
Узнав,
Что красное на белом расползлось
И радовались твоему уходу
Суки,
Слова вбивая в крышку гроба
Словно гвоздь.
И только единицы тех
Кто искренне любили,
Из глаз роняли
Жгучие
Не крокодиловые,
И приходила Лиля плакать на могилу,
И много лет
Пахучие букеты,
Всё так же как и раньше во Франции дарили.
От имени,
От твоего,
От Маяковского,
Благодаря цветам
Войну,
Нужду пережила
Татьяна
Вспоминала с нежностью живого,
Взрослого,
Тебя,
Чью жизнь рука и пуля прервала.
Ты мог ещё, но что-то незаладилось,
Возможно власть душила плотно горло сжав.
Ты долго не держал ведь зла, но злость
Тех масс о ком писал
До тла сожгла, сдавила как удав.
Мне не узнать всей правды,
Что же там творилось,
Почти сто лет назад,
Когда спускал курок,
А за пять лет до этого ещё одно остановилось
Сердце великого,
Кто якобы залез в шнурок.