Я в ранний декабрь вырастаю из прежнего платья –
По тропкам гуляя, где шаткие речи перила,
Где говор гурьбой, где про сны рассказать я
Едва успеваю – пока меня ветром не сбило.
И чтобы в рассказе своем невзначай не споткнуться,
Я в норку нырну, с подоконника спрыгну скорее
В уютную комнату. В ней так приятно очнуться –
На ощупь узнать все шершавые лета затеи.
Вот май протянул сквозь туманы большую ладошку;
Вот зноя плоды расклевали осенние птицы.
Остался один – тот, что с краю лежит у окошка….
Тревожит меня, если ночью зачем-то не спится.
«На, съешь!» говорит мне мой август, мерцая.
«Внутри – червячки! В нем от жизни непрожитой тесно!»
Забывшись на миг, я приманку живую глотаю –
В себе узнаю то, что многим по книжкам известно.
И вот – вырастаю. Сплетаются сны как на спицах
Живая, подвижная нить шерстяная.
Моей голове на диване теперь не лежится.
Я оси сознанья случайно локтями сдвигаю.
Мне формула жизни – как окрик учителя строгий.
Но к нежностям сердца нельзя дотянуться указкой.
Себя упрекая, я с правильной сбилась дороги,
Но вспомнить не смею, чем кончилась глупая сказка.