Попытался любить рыжий день, мягкий взор, слова-мёд,
те красивые вещи, что люди считают людьми,
но с младенчества тьма заскорузлые лапы плетёт
вокруг сердца, рычит: "Покорми меня, покорми".
Получается, доктор, если это не брать в расчёт -
я счастливый, какой ненасытный мой внутренний мир.
Вот бывает - туман прибывает откуда-то в град
и я в нём различаю портал, ощущаю проём:
по ту сторону холод, поля, в темноте стоит граф
и он ищет кого-то, сюртук превратился в тряпьё,
а вокруг ни огня, ни зверей, ни кола, ни двора,
я не вижу лица его, знаю: лицо моё.
И бывает, когда одинок - я однее одних -
выпадают ненужные вещи, следы, имена
в неизвестную полость - зажмурься и помяни,
у любой пустоты, милый доктор, моя глубина.
Я пытался любить этот мир бесполезной возни
глупо, будто себя не знал и другой стороны не знал.
А сейчас есть расширенный космос и мантры лесов,
хвойный храм, голоса Атлантид, тишина за чертой
и с младенчества тьма с моим сердцем поёт в унисон
там, где льдистый и синий стирают чужой золотой,
где зарыт клад чудес и глаза серебристых сов
берегут мои тюрьмы, полёты, побег, постой.
Где не нужно пытаться вообще ничего обожать:
ты не пишешь рассказ - ты живёшь, как правдивый рассказ:
лес и поле и человек что-то ищет, дрожа,
человек с моим ликом, вдали от неона и трасс.
Получается, доктор, я не человек, я - межа,
если долго смотреть в меня -
темень присмотрится в Вас.