Когда свыше людей создавали
И ссылали на грешную Землю,
Их купали в священном Граале
Отмеряли линейками время.
Всем давали коробку улыбок,
Чуть ума (а кому и побольше),
Стиль и расу, сто граммов ошибок,
Право выбора, сны, дни и ночи.
Но когда раздавали эпоху,
Опоздала я чуть на примерку.
"Двадцать первый остался, неплохо?
Заберите себе на проверку.
Вы, поверьте мне, не ошибетесь" -
Говорил мне какой-то там ангел.
"Там светло и тепло, там найдете
Мир души без чинов и без рангов".
Что мне делать тогда - будь, что будет.
Согласилась, взяла двадцать первый,
Размышляя порой на досуге,
Отчего он другими отвергнут.
Родилась, повзрослела немного,
А потом и еще повзрослела.
Отыскала таланты в дороге,
Научилась быть сильной и смелой.
Но душа безудержно страдала:
Все просила балов, маскарадов,
И романтики страстной желала,
Но душе оказались не рады.
Она доброй была и культурной,
Часто грезила, пряталась в книгах.
Все искала для мира микстуру,
Ожидая волшебного мига.
Только все оказалось напрасно,
Нет души, нет мечты в этом веке.
Люди слепы, их мысли ужасны,
Как же стать среди них человеком!
Заберите, прошу, заберите!
Этот век мне пришелся не в пору.
Поменяйте его... Что ж молчите?
Что за странную дали мне фору?
Я звала и глядела на небо,
Только ангел молчал, что поделать.
Двадцать первый - мой проклятый ребус,
Я его разгадать не сумела.
Так и жизнь пролетела секундно,
В не своей, в чужеродной эпохе.
Без балов, без стихов - очень скудно.
Но щедра оказалась на вздохи.
На страдания и на печали,
(Мне, боюсь, недодали улыбок),
Нас когда-то на небе венчали...
Отчего же настолько мир зыбок?
Я ушла с этой странной планеты,
И увидела ангела снова.
"Что ж надул ты меня, ненасытный,
Что за век мне подсунул ты плевый?"
Посмотрел на меня белокрылый
И рукой отмахнулся устало.
"Дело было не в веке, друг милый.
Дело было в тебе и осталось".
Не кляните свою вы эпоху,
Пусть балов нет и нет маскарадов,
Но не все в ней постыло и плохо.
Не кляните эпоху, не надо.