У многих в детстве – комната и пёс.
Отец и мама. Брат или сестричка.
И от настольной лампы блеск волос.
И ногти грызть ужасная привычка.
У многих – пианино, куклы, ночь.
То, маленьких, похвалят, то накажут.
Порезы на руках. И пластырь-скотч.
И – стыдное, о чём, шепча, расскажут.
У многих – кот, и – папа горько пьёт,
И – школьная любовь. Непониманье.
И каждый нежный гимн тебе споёт,
За то, что обратил на них вниманье.
Со многими найдёшь себя, суров,
Едва тебя почувствуют, взрослея.
И с ними расцветёшь, пока здоров –
И будешь ими проклят ты, болея.
И станут холодней полярных льдин,
Пытаясь избежать с тобой соседства…
Но кто-нибудь останется один,
Прижмёт ещё сильней,
Потянет в детство.
То мамой, то девчонкой, то сестрой
С тобою, безнадёжным, у кровати.
И половинкой верною, второй,
Твоей отважно станет в результате.
Разделят километры на века,
Полётов страх, билеты дорогие.
Но – комната. Дыханье ночника.
Её рука… Зачем тебе другие?