Вдалеке от города, на болотистых местах, заросших высокой, по грудь, осокой, расположился хутор в три дома. В одном из них жил старый охотник. Огород, несколько старых яблонь да пруд - все владения. Вся остальная территория поросла не кошенной травой. Ещё в хозяйстве была собака - чёрно-белая сука по кличке Пурга.
Недавно она родила троих кутят. Двое одинаковые, с белым окрасом. Лишь пятна у глаз (очки) да нос были серыми. Третий щенок родился полностью чёрным с некоторыми подпалыми пятнами у хвоста и на загривке. Он был последним, самым малым, но, на удивление, очень подвижным псом. Если старшие сестрёнки толстые и неуклюжие играли, покусывая легонько друг друга, и не отходили от матери далеко, то чёрный щенок всегда пытался убежать на приличное расстояние. При этом, неокрепшие лапы часто не могли удержать его в горизонтальном положении. Черненький падал. Потом смешно и долго старался снова стать на ноги. И как только это ему удавалось, он опять начинал бежать.
Пурга - русско-европейская лайка – была заметной собакой. Все знакомые охотники знали о её замечательных способностях «держать» и зверя, и боровую птицу. Бывало, хозяин ходил с ней на кабана. Сука отвлекала на себя секача , облаивала, ловко крутилась возле, избегала кабаньи клыки; поэтому охотник стрелял, выбрав удачное расположение животного, чтобы жакан точно попал в нужное место и завалил зверя наповал.А уж про то, как Пурга умела привлекать на себя внимание птицы, того же глухаря, ходили легенды.Сколько благодаря ей добыто зверя и птицы – нет числа. Само собой, нашёлся желающий купить щенков. Всех троих заказал охотник из города. Обещал забрать в течении месяца. То ли для охоты , то ли для перепродажи.
Время шло. Кутята подросли. Пурга уже нужна была для охоты и щенкам соорудили отдельный от мамки вольер, отлучили от суки. Охотнику приходилось готовить еду на троих собак. Покупатель всё ещё не давал о себе знать. Наконец, он позвонил и с извинениями, сославшись на какие-то причины, отказался от щенков.
Содержать всех четверых накладно. Щенки были уже большими. Хозяин решил их извести . Когда охотник запихивал двух белых в мешок, чтобы утопить , чёрненький убежал.Рядом с вольером было пустующее поле с высокой не кошенной травой. Там и успел скрыться чёрненький. Мужчина возился с уже довольно большими белыми щенками, подумал: «Завтра с ним разберусь. В мешке всё равно троих не поместить».
Целый день миска с едой стояла не тронутой. Щенку ещё не была дана кличка и как подозвать его хозяин не знал. Чёрный не появился и на второй день.Надежда на то что Пурга найдёт его по запаху и притащит, взявши за холку зубами как это было раньше, не оправдалась.Собака ложилась на землю, нервно била хвостом, но не шла в густую траву. Щенка не было уже три дня.
Эту историю рассказал старый охотник, когда по пути на рыбалку Владимир Вальков подошёл к колодцу попить холодной воды. К ним подбежала чёрно-белая русско-европейская лайка и уткнулась своим носом Владимиру в коленки. Потом, изогнувшись, начала тереться своей холкой о его бродни. Казалось, она что-то хочет сообщить , оставить свой запах на сапогах Валькова..
Через полчаса Владимир был на речке. Предчувствуя удовольствие от рыбалки, стал разматывать удочки.
И тут он услышал звук похожий на всхлип. Трава недалеко от того места где стоял рыбак зашевелилась и оттуда выкатился чёрный щенок прямо к его бродням, стал их обнюхивать. Владимир догадался о хитрости Пурги. Она как бы передала ему заботу о чёрненьком. Недаром же она тёрлась о бродни.
Отнести щенка хозяину, зная какая участь там ждёт чёрненького, Вальков не смог. Пришлось забрать его к себе домой. Недавно в семье у его дочери родился малыш Тимур.
- Подрастёт, будет рад живому подарку.
***
Прошло шесть лет. По собачьим меркам – полжизни. Чёрненький давно приобрёл кличку Бонапарт. Правда, чаще его всё-таки обзывали Боней. Он отзывался на обе клички. Радостно вилял хвостом. Становился на задние лапы, опершись на Володькину грудь передними. Заглядывал в глаза, пытался лизнуть в лицо. Всем хорош был пёс. Высотой в холке более полуметра, подвижный и незлобный, охоч поиграть. Единственным недостатком было то, что Бонапарт совсем не проявлял агрессии и охотничьего азарта к животным, иногда забегавшим на охраняемый участок , что для лаек не характерно.
Поведение Боньки поменялось после одного случая.Однажды, в воскресенье Владимир взял собаку прогуляться по первому снежку. Вальков чувствовал за собой вину, что не научил, не натаскал лайку ни на зверя, ни на птицу.
- Времени всегда в обрез. На трёх работах – не шутка. Иной раз поспать некогда. – искал оправдание Вальков – Готовить еду и кормить собаку – это уже четвёртая обязанность, которую Владимир исполнял исправно.Первый снежок был настолько чист, ни соринки, веселил душу. Дышалось легко и свободно. Свежие следы разной птицы и зверя говорили о том, что это белое безмолвие довольно обманчиво. Поля и перелески продолжали жить своей , иногда не видимой глазом, жизнью.
Бонька бежал впереди хозяина. Иногда опускал морду к очередному следу , принюхивался, но по следу не шёл. Запахи были неизвестны ему, не похожи на запахи пищи, а любопытством пёс не страдал.Когда отошли от посёлка примерно пять километров, Бонапарт вдруг резко остановился, поджал хвост ,вопросительно посмотрел на Владимира.
- Бонька, чего унюхал? Дичь какую?
Собака почему-то в ответ начала скулить, ещё раз заглянула в глаза хозяину и, не увидев в них страха, пустилась бежать назад к посёлку.
Через какое-то время Валькову стало понятно поведение пса. На снегу были видны свежие волчьи следы. «Волк-одиночка» - с сомнением подумал Владимир. Следов сотоварищей разбойника не было рядом.
- За какие грехи выгнали из стаи?
Вальков прошёл по следу до перелеска. Туда вела дорожка волчьих следов. В кустах мелькнула серая шерсть. Волк спокойно, не спеша, стал уходить от преследователя.
- Бонька, Бонька - громко позвал Владимир.
Но пёс не приблизился к хозяину ни на метр.На расстоянии полкилометра в чёрным неподвижным пятне на белом можно было узнать Боньку только по лаю, больше похожему на повизгивание.
Тем временем начало темнеть. Пришлось возвращаться в посёлок.
***
Вернулись домой уже поздно. Бонька виновато смотрел на хозяина. Поджимал хвост к задним лапам.
- Ну что? Бонапарт, от серого бежал как Наполеон от русского мужика. Недаром тебе такое имя Тимка придумал. Запомни, предательство не ценится ни у людей, ни у собак. Иди –ка в сарай, под ключ. Нельзя тебе в будке. Волки зайдут, всех собак что на цепи порешат. Храбрец!
***
Бонька не спал. Луна холодная и безразличная была видна сквозь щель в стенке сарая.
Заставляла ещё острее чувствовать обиду, совсем,казалось, не заслуженную им.
- В чём же я виноват. В том что у меня с кровью матери это ощущение опасности при запахе серого «родственника»возникает само собой. Когда всё тело до одной клеточки вопит - надо спасаться. Когда ноги сами несут тебя прочь от этого запаха. Подальше от возможной смерти. Только не тут, не сейчас.
Боньке вспомнилось время когда хозяин хвалил его, ещё маленького щенка, за то, что ушёл от смерти, убежав от старого охотника к речке. Как потом рос и терпел этого малыша Тимку, его игры в снежки,а он – Бонапарт – был мишенью. Попытки этого малого человечка взобраться ему на спину или привязать санки к хвосту переносил беспрекословно.
- Я даже не рычал, Потому, что люблю тебя и его, наверное, тоже. А ты,хозяин, смеялся и опять хвалил меня.
И ещё помню, что ты говорил внуку: «Тимурий, мы в ответе за тех кого приручили.»
- Ты в ответе за меня. Я тогда так понял твои слова. И Тимка тоже в ответе. Почему ты не побежал вместе со мной от этого страшного запаха? Что я сделал не так? Откуда укор в твоих глазах и речах.
Ты всегда был доволен мною. Единственный раз ты, хозяин, был раздосадован, когда я впервые взял пищу из чужих рук. Но эта косточка с остатками мяса на ней так вкусно смотрелась. И ты кормил меня вареной картошкой и капустой с кашей, и косточку я находил в кастрюле, и от мяса в похлёбке был запах. Но эта куриная косточка... И теперь опять, я отчётливо уловил недовольство в твоём голосе, и глаза твои были холодными. Значит я всё-таки виноват. Что такое предательство? Я предал? Я предал! Оставил хозяина рядом со смертью. Ведь мы ответственны за тех кого приручили!
Боньке показалось. Что он понял что-то важное для себя. Стало обидно, что столько времени он не понимал до конца эту фразу: «Мы ответственны за тех кого приручили».
***
Волки ночью не зашли в деревню. И Бонапарт опять был посажен на цепь во дворе.
Во время обеда, соседка - «Тётя Таня» - неприятная, нагловатая женщина - постучала в двери.
- Бонапарт у Вас, наверное, заболел. Не стал есть остатки курицы, что у нас остались после вчерашнего банкета. И даже рычал на меня, не узнал что ли? Точно заболел, к ветеринару его надо отвести.
Володьке всё стало ясно: «Нет. Бонька не заболел.Похоже он просто становится понятливым». Немного подождав, дополнил: «И верным другом!».