Чернила. Перо. Пустота распечатанных клеток.
Молчание давит висок до холодного пота.
И режет желудок от горечи белых таблеток,
Сознание душит безбожно отвратная рвота.
Пытаюсь писать... Не о смерти! О жизни! Но строки
Предательски рвутся в тени зарифмованных гласных.
Не думал я вовсе, что буду бескрайне жестоким,
Где каждый мой шаг от бессилия будет напрасным.
И что-то менять теперь поздно, все чувства сгорели,
Осколки любви давно греются в мусорном баке.
Я сам виноват, в том что шёл от постели к постели,
В истлевшем до боли, судьбой заколоченном мраке.
И что мне осталось? Чернила, перо... И попытки
Заполнить пробелы двоящихся белых квадратов.
Но всё раздражает - от скрипа прогнившей калитки
До мёртвых, ворующих синее небо закатов.