По улицам осеннего Сорренто
Струился музыки печальный перелив,
Там музыкант по имени Венсенто
Играл на скрипке старенькой мотив.
Он все играл – играл, а струны пели,
И вторя им, стуча по мостовой,
Бродяга - дождь кружился в карусели,
Заворожённый призрачной игрой.
Чарующим потоком лились ноты
И струны содрогались сердцу в такт.
И вряд ли мир знавал еще кого – то,
Кто жизнью музыку считал, не брав антракт!
О, этот бред! О, это наважденье!
Босого скрипача волшебный сон!
Аккорды Моцарта – безумье вдохновенья,
Молчанье…пауза…овации…поклон…
Так день за днем творил великий гений…
Никто не знал и не хотел узнать,
Что сердце его рвётся от мучений
И хочется от этого кричать…
Лишь корка хлеба с дождевой водой,
В сырой каморке ржавая кровать,
Да старый пёс, ворчливый и слепой.
Тут верно каждый стал бы горевать.
Венсенто не гневился на судьбу,
С достоинством терпел её лишенья,
И в книге жизни он свою главу
Писал под нежный шепот вдохновенья.
2
Пришла зима…срывался первый снег…
А звуки музыки по улицам звучали,
И время останавливало бег,
И шумные кареты замолчали.
Венсенто всё играл…лишь звон монет
(Которые прохожие бросали)
Сопровождал Шопена менуэт,
А струны старой скрипки всё мечтали…
Мечтали о концертах во дворцах,
Где вздохи публики игру лишь нарушают,
Где шелест платьев, танцы на балах,
Но это только грезы – струны знают.
3
Венсенто в этот вечер та продрог,
Что захотел пойти домой пораньше.
На карте жизни много так дорог
Любви, несправедливости и фальши.
И на одну из них скрипач свернул…
Не видя истины, он просто шёл вслепую.
И в этот вечер он мечту вдохнул,
Манящую, волшебно – неземную.
По мостовой, укутавшись в туман,
Шла юная богиня Афродита.
Казалось, это призрачный обман,
Что это только сон, где правда скрыта.
Венсенто завороженный стоял,
Она прошла, не бросив даже взгляда…
И музыкант прекрасно понимал,
Не для его побед сия награда.
4
И снова утро…снова серый дождь
Стучит аккорды старого этюда,
И снова от смычка по струнам дрожь
По сердцу разливает веру в чудо.
Венсенто, как всегда, на мостовой…
Во власти музыки, наедине с мечтами.
И вдруг, к ногам со звоном золотой…
Он голову поднял…перед глазами…
Увидел он знакомую улыбку.
О, чудо из чудес! стоит она!
Никто не знает было ль то ошибкой,
И есть ли чья – то в этом всём вина.
Она представилась – Катрин де Ковальканти.
Ответил он – Венсенто Сольяри.
Она была из итальянской знати,
А он лишь нищий, что ни говори
Их судьбы не могли соединиться:
Сердцам противоречил этикет.
Они друг другу не могли открыться,
Ведь оба знали, что надежды нет!
Шли дни мучений, подчиненных власти
Любви и чувств, царящих в мире грёз,
Законы общества сильнее всякой страсти:
Они жестоки и не знают слёз!
5
Шел мокрый снег…Венсенто жаждал встречи…
Катрин пришла, но грусть в её глазах
Казалось, говорила : «Время лечит…
И превращает всё былое в прах.»
Катрин сказала : «Я тебя любила,
Но никогда не были б вместе мы…
Забудь меня как я тебя забыла,
Не надо верить в сказочные сны.
Я ухожу с другим! Ты мне не пара!
Он знатный и богатый господин.
А от тебя, Венсенто, я устала!
Смирись с тем, что останешься один.
Ты так ничтожен в этой жизни яркой,
Тебе не место в обществе людей.
Ты ждёшь от богачей подачки жалкой,
Питаясь лишь симфонией идей.
Ты не достоин быть со мною рядом,
Ничтожный гений в мире нищеты!
Других мужчин я удостою взглядом.
Богатых герцогов из мира красоты!»
Она ушла…по струнам боль и слёзы…
Тоскует скрипка в тишине ночной.
Аккорды разрушают сердца грёзы,
И мир, как нотный стан…такой простой.
6
Венеция…! Расклеены афиши!
Ажиотаж…! Билеты не достать!
Стремятся все его игру услышать,
И высший свет места спешит занять.
И блики люстр сцену освещают…
Опять аншлаг…Большой концертный зал.
И каждый зритель чуда ожидает.
Талант маэстро всех на бал созвал.
Открылся занавес…оваций всплеск промчался!
На сцене гений, признанный толпой!
Всего лишь миг и струн аккорд взорвался
И всех увёл по нотам за собой.
Игра на бис! Не отпускает зритель
Сонат и полонезов нежный звон.
Величье, слава…да…он – победитель!
Усыпан розами…выходит на поклон.
Еще один концерт отыгран…браво!
И у судьбы вновь выиграно пари!
Ты музыкой на жизнь добился права!
Талантливый Венсенто Сольяри!
7
На город тихо вечер опустился,
И разошлась давно уже толпа.
И, будто бы, концерт всего лишь снился.
Так призрачна вся эта суета.
Ждёт экипаж давно уже у входа.
Венсенто покидает этот зал.
«Как холодно в такое время года,
Мой господин», - слуга его сказал.
Маэстро не расслышал этих слов.
К его ногам с мольбою, вся в слезах,
Под гнётом нищенства тяжёлого оков,
Склонилась женщина с ребёнком на руках.
Он бросил золотой в её ладонь…
«Храни вас Бог, мсье, от всяких бед.»
Венсенто словно бросили в огонь!
Не может быть! Нет! Это просто бред!
Прошли года но сердце не забыло
Любимый голос…это ли она?!...
Как много в её жизни горя было,
Коль здесь сидит теперь совсем одна.
«Катрин де Ковальканти! Вы ли это?!
О, Боже, что произошло?!
Где Ваш супруг и, что на Вас одето?!»
«Мой милый, много времени прошло…
Мы жили счастливо…прогулки и приёмы,
Богатство, общество, балы, хоть каждый день.
Но у судьбы жестокие законы,
И в наш мирок проникла горя тень.
Муж стал играть…проигрывал безбожно
В безумии азарта все, что мог.
Вмешаться было просто невозможно,
Бессилен был, казалось, даже Бог!
Имение, наследство – всё он отдал
Своим «друзьям» по карточной игре.
Прожили так мы с ним не больше года,
Потом нашла записку на столе,
В которой у меня просил прощенья
И говорил, что выход не нашёл.
Обрёк меня на вечные мученья,
А сам от них трусливо так ушёл.
Нажал курок…я помню его тело
В кровавом холоде на письменном столе.
Укоры кредиторов то и дело,
И гнев насмешек, слышимых в толпе.
Теперь я здесь…без денег и без крова…
Скитаюсь в подворотнях, в нищете.
И для меня давно уже не ново
Просить на хлеб, взывая к доброте.»
8
Венсенто опустился на колени…
Увидел блеск родных и милых глаз,
Он ждал так долго этого мгновенья.
Мгновения…взглянуть в них еще раз.
Он, улыбнувшись взял её за руки,
И неспеша в свой экипаж повел.
В её лице он видел горечь муки,
И он когда – то сквозь неё прошёл.
Кружится снег, дороги заметая…
И в лунном свете двое лишь не спят.
За счастьем их карета убегает
И милосердью ангелы трубят!