Взгляни-ка... ветер жестом сеет ширь,
на указателе - сворачивая влево,
к той площади, где в бронзе, ну а раньше жил,
поэт, считавший ум и совесть - верой.*
Гуляют стаями доходные дома,
причалы бесконечности скитаний.
Под ними арки, развороченными ртами,
зовут в затишье, словно в праздник - Хохлома.
Позёмка к ночи копит барыши...
почти, как пекарь, - в католический сочельник.
Порадуйся с Европой – пей, пляши,
не пропивая утром - понедельник.
Да пропади оно, гуляем допоздна…
Ночь цербер - фонари его намордник.
Многоэтажная, тяжелая волна…
гранитной тушей броненосца тянет к норду…
Тяжелым снадобьем мостился день за стол...
Позёмка сдулась - в декорациях арены.
На сцене город - заржавевший ледокол,
обледеневший в снеге гобелена.
На площадях дежурные посты -
сверкают елки – заповедностью богемы.
Сквер черный – знаменатель пустоты.
И ветер – зритель, обожающий партеры.
* памятник Грибоедову