Пересадка душ в Стамбуле

ПЕРЕСАДКА ДУШ  В  СТАМБУЛЕ

Пьеса

ДЕЙСТВИЕ ПРОИСХОДИТ В НАШИ ДНИ В СТАМБУЛЕ



НА СНИМКАХ:

Храм Святой Софии в Константинополе (Стамбуле - Турция) – выдающийся памятник византийской и мировой архитектуры. Он был построен в 532 — 537 гг. при императоре Юстиниане малоазийскими архитекторами Анфимием из Тралл и Исидором из Милета на месте старой базилики времен императора Константина Великого (IV в.). Посвящен храм Софии – Премудрости Божией.
Более тысячи лет Софийский собор в Константинополе оставался самым большим храмом в христианском мире – вплоть до постройки Собора Святого Петра в Риме. Высота Софийского собора — 55 метров, диаметр купола 33 метра.
Щит Олега на вратах Царьграда и крест на Святой Софии – два образа, прочно вошедших в русскую историю. Хотя Олег, в действительности, не прибивал щита к Золотым воротам Константинополя, а крест (уже изготовленный) так и не удалось водрузить на место.
Овладение Константинополем и проливами, открывающими выход в Средиземное море, было id;e fix русской внешней политики на протяжении полутора веков, от Екатерины II и до Милюкова, министра иностранных дел Временного правительства. Стратегическое значение Константинополя (Стамбула) соединялось с его религиозным значением как центра восточного христианства и бывшей столицы Восточной римской (Византийской) империи. Изгнание мусульман-турок из Константинополя и водружение креста на Святой Софии рассматривалось как историческая миссия России. В ход шли пророчества византийского императора Льва Премудрого о «народе русых», которые должны овладеть Константинополем и утвердиться в нем. Это пророчество приводится, в частности, в повести о взятии Царьграда Нестора-Искандера: «русии же род с прежде создательными (т.е. создателями Царьграда) всего Измаила победят и Седмахолмаго (т.е. Царьград) приимуть с прежде законными его, и в нем воцарятся…»
С 1935 года по решению первого президента Турецкой республики Кемаля Ататюрка храм Святой Софии – после завоевания Константинополя османами – мечеть – стал национальным музеем Турции – Музей Айя София.


Мост через пролив Босфор в Стамбуле. Овладение Константинополем и проливами, открывающими выход в Средиземное море, было id;e fix русской внешней политики на протяжении полутора веков, от Екатерины II и до Милюкова, министра иностранных дел Временного правительства. Стратегическое значение Константинополя (Стамбула) соединялось с его религиозным значением как центра восточного христианства и бывшей столицы Восточной римской (Византийской) империи. Изгнание мусульман-турок из Константинополя и водружение креста на Святой Софии рассматривалось как историческая миссия России. В ход шли пророчества византийского императора Льва Премудрого о «народе русых», которые должны овладеть Константинополем и утвердиться в нем. Это пророчество приводится, в частности, в повести о взятии Царьграда Нестора-Искандера: «русии же род с прежде создательными (т.е. создателями Царьграда) всего Измаила победят и Седмахолмаго (т.е. Царьград) приимуть с прежде законными его, и в нем воцарятся…»


В районе пролива Дарданеллы.


Пляж на берегу Эгейского моря у пролива Дарданеллы скрывает тёмное прошлое. Пролив Дарданеллы разделяет Европу и Азию. Не Босфор, а Дарданеллы – самый узкий перешеек между двумя континентами. Расположенный к югу от Стамбула, на южной оконечности Мраморного моря, пролив много раз на протяжении истории становился ареной битвы.
Александр Македонский начинал азиатский поход переходом через Дарданеллы. Царь Ксеркс соорудил здесь наводной мост из кораблей, чтобы персидская армия перешла на европейский берег и завоевала Грецию. На спор пролив пересёк вплавь 22-летний лорд Байрон.
            В 1915 году политическая карта Европы выглядела иначе, чем сегодня. Османская империя, в прошлом могущественное объединение на востоке Европы, постепенно теряла земли на Балканском полуострове. Один за другим народы на подъёме патриотизма (и национализма, их трудно отличить друг от друга) отделялись и создавали собственные государства. Греция стала независимой от Османского султана в 1832 году, Сербия – в 1835, Болгария – в 1908, Албания – в 1912 году. Европейские владения Османской империи сократились до тех 3% европейской территории современно Турции, которые позволяют ей участвовать в европейских соревнования и претендовать на членство в Евросоюзе. Контроль над проходом кораблей между Чёрным и Средиземным морями всё ещё находился в руках Османской империи. Это осложняло ведение общих военных действий армиями Антанты.
          В Антанту входили Англия, Франция и Россия. Противники- страны-участницы Тройственного (впоследствии Четвертного) Союза: Германская, Австрийская и Османская империи, а также Италия, в 1915 году сменившая лагерь.
          Российская армия с большими потерями в пять миллионов человек сражалась против Германской империи на восточном фронте, Франция боролась за честь Третьей Республики на западном фронте. Османская империя вела боевые действия на Ближнем Востоке и Кавказе. Стратегическое сообщение между английским, французским и русским флотами усложнял факт контроля Турции над проливами Босфор и Дарданеллы.
          Английское военное главнокомандование рассматривало варианты получения контроля над обоими проливами. Автором высадки в районе пролива Дарданеллы был Первый лорд адмиралтейства Уинстон Черчилль. Его идея заключалась в выталкивании слабой Османской империи из войны и облегчении морского прохода из Средиземного в Чёрное море, что требовало захвата контроля над проливом Дарданеллы.
          Первая попытка морского сражения провалилась, 4 британских и французских судна были потоплены, ещё столько же были повреждены подводными минами, заложенными турецким миноносцем за 10 дней до начала операции. Тогда было решено в пользу высадки солдат на полуострове Галлиполи и захвата контроля над проливом Дарданеллы со стороны суши.
         Сегодня туристы фотографируют места, где 98 лет тому назад велась ожесточённая битва. Пока немецкие суда охраняли устье Босфора со стороны Чёрного моря, ожидая атаки российского флота с севера, силы объединённой британской и французской армий высадились в апреле 1915 года на необитаемом пляже на гористом полуострове Галлиполи, с вершины которого открывался вид на пролив Дарданеллы. Военные стратеги планировали захватить единственное укрепление на полуострове за несколько дней, после чего установить пушки на вершине горы и подвергнуть все проходящие по проливу турецкие и немецкие суда обстрелу.
         После победы в морском сражении в проливе Дарданеллы турецкие военачальники рассматривали возможную высадку войск союзников на полуострове Галлиполи. Наиболее вероятным им казалась высадка на южной оконечности полуострова. Было принято решение следить за побережьем из единого укреплённого пункта на самой высокой точке полуострова, крепости Чунук Баир. Именно за эту высоту будет вестись девятимесячная битва.
На длинной береговой дуге вдоль Эгейского побережья должны были высадиться австалйиские и новозеландские войска, но по ошибке солдаты оказались на вот этом клочке суши (на снимке), с которого было намного труднее завоевать горную вершину.
          Высадка союзников началась на рассвете 25 апреля. Французские войска высадились на хорошо укреплённой южной оконечностиГаллиполи. Британские войска также встретили готовое сопротивление. Из каждых 100 солдат лишь 12 достигли берега. Большинство солдат гибло в воде, даже не достигнув пляжа. Австралийские солдаты высадились в самой северной бухте и встретили здесь малочисленное сопротивление. За несколько часов были убиты все турецкие солдаты 57-го полка, которым был дан приказ стоять насмерть. В знак уважения к падшим товарищам в турецкой армии до сих пор нет 57-го полка.


 Вид на пролив Дарданеллы из Трои. 1200-метровая полоса воды не только разделяет континенты, но и таит загадку, как добраться из Эгейского моря в Чёрное. Основное время течение направлено с севера на юг, но иногда течение разворачивается, позволяя кораблям доиндустриального века пройти в Мраморное, а оттуда – в Чёрное море. Веками тайну переменчивого течения хранили жители города Троя, расположенного ныне в нескольких километрах от берега. Раньше троянская крепость возвышалась над самым берегом пролива, который лишь иногда позволял подняться в Чёрное море.
      Император Константин (впоследствии прозванный Великим) в поисках подходящей площадки для строительства новой столицы Римской империи рассматривал два варианта. Константинополь должен был бы возникнуть на месте Трои, здесь существовала развитая инфраструктура, но из-за болотистой местности (и неразлучно связанной с ней малярии) Новый Рим (сегодня Стамбул) был построен в 250-и километрах к северо-востоку отсюда, на западном берегу пролива Босфор.

Троя. Античный театр.  Имя «Троя» фигурирует в хеттских клинописных табличках Богазкёйского архива как Таруиша. На  египетской стеле времён Рамзеса III ( 1185-1153 гг до н.э.) упомянута его победа над морским народом «турша». Это название часто сопоставляют с народом «тереш», упомянутым несколько ранее на знаменитой стеле Мернептаха. Единства в мнениях о том, были ли эти пришельцы троянцами, в научном мире не наблюдается. Имена с данным корнем встречаются в микенских текстах.
        Рамсес III — фараон Древнего Египта из XX династии, правивший приблизительно в 1185—1153 годах до н. э. Сын Сетнахта и царицы Тейе Меренисит. Единственное упоминание о его «великой супруге» сохранилось на базе статуи в храме Рамсеса во владениях Мут. Это была царица Исида, сестра (?) царя. Свидетельством отсутствия у Рамсеса III внимания к своим жёнам стали пустые картуши у статуй цариц в Мединет-Абу: их сыновья не удосужились оставить для истории имена матерей.
      Но, может быть, эти сыновья, наследники египетского престола, и не хотели, чтобы потомки знали имена их матерей, которые приходились сестрами и дочерьми их отцу? И следующие фараоны также вступали в кровосмесительные браки. Предшественник Рамсеса Третьего – Рамсес Второй – женился после  того, как умерла его главная жена  Нефертари, на своей четвертой дочери (третьей – от Нефертари) Меритамон. По египетским традициям наследования власти, для сохранения браздов правления внутри царской династии Рамсес даровал своим старшим дочерям Бент-Анат, Меритамон и Небетауи  (вовсе не формально) титулы жён фараона[. Меритамон была старшей женой. Браки между родственниками были в Египте достаточно распространены. Например, брак дяди с племянницей считался делом обычным. Что же касается браков с дочерьми и сестрами, они являлись привилегией фараонов.

 Император Византии Константин Мономах и императрица Зоя перед Христом. Мозаика в храме Святой Софии 1028-1048 гг.


 Император Византии Иоанн II (1118-1143) и императрица Мария перед Богоматерью с младенцем Иисусом. Мозаика в храме Святой Софии.
          Византия, Византи;йская империя, Восточная Римская империя, самоназвание Ромейская империя(395—1453) — государство, сформировавшееся в 395 году вследствие окончательного раздела Римской империи, после смерти императора Феодосия I, на западную и восточную части. Чуть больше чем через восемьдесят лет после раздела Западная Римская империя прекратила своё существование, оставив Византию исторической, культурной и цивилизационной преемницей Древнего Рима на протяжении почти десяти столетий истории Поздней Античности и Средневековья.
Бессменной столицей и цивилизационным центром Византийской империи был Константинополь, один из крупнейших городов средневекового мира. Наибольшие владения империя контролировала при императоре Юстиниане I (527—565), вернув себе на несколько десятилетий значительную часть прибрежных территорий бывших западных провинций Рима и положение самой могущественной средиземноморской державы. В дальнейшем под натиском многочисленных врагов государство постепенно утрачивало земли. После славянских, лангобардских, вестготских и арабских завоеваний империя занимала лишь территорию  Греции и Малой Азии. Некоторое усиление в IX—XI веках сменилось серьёзными потерями в конце XI века, во время нашествия Сельджуков, и поражения при Манцикерте, усилением при первых Комнинах, после распада страны под ударами крестоносцев, взявших Константинополь в 1204 году, очередным усилением при Иоанне Ватаце, восстановлением империи Михаилом Палеологом, и, наконец, окончательной гибелью в середине XV века под натиском османов.
         Таким образом, прекрасная и сказочная теперь уже Троя была поочередно погребена  под Египтом, Византией и Турцией. Однако, как мы видим на снимках, не заросла еще народная тропа к  останкам ее загадочной и золотой души. Но, увы, золотую часть ее  вывез отсюда небезызвестный Генрих Шлиман.


Принц Альберт и королева Англии Виктория – супруги. Одновременно двоюродные брат и сестра. У них родилось девять детей. Первенец, дочь Виктория, в 1858 году вышла замуж за Фридриха, кронпринца Германии и Пруссии, позже – Фридриха Третьего, императора Германии и короля Пруссии. Ее сын – последний император Германской Империи Вильгельм Второй, дочь – королева Греции София. Старший сын Альберт-Эдуард, принц Уэльский, после смерти  королевы Виктории – король Англии Эдуард Седьмой. Дочь Алиса замужем за Людвигом Четвертым, великим герцогом Гессенским и Рейнским, родила Аликс, будущую последнюю русскую императрицу. Сын принц Альфред – герцог Эдинбургский, герцог Саксен-Кобург-Готский, женился на дочери Александра Второго Марии Александровне. Младшая дочь, принцесса Беатриса, замужем за Генрихом Баттенбергом, родила дочь Викторию Евгению – будущую королеву Испании.


Эдуард Седьмой – король Великобритании и Ирландии, император Индии, австрийский фельдмаршал, первый из Саксен-Кобург-Готской, ныне Виндзорской, династии. Родственник российского императора Александра Третьего. Они имели большое портретное сходство. Оба были женаты на родных сестрах – датских принцессах Александре и Дагмар, которые также были очень похожи друг на друга. Их дети – двоюродные братья Николай и Георг, будущий русский император Николай Второй и Английский король Георг Пятый – были похожи уже как братья-близнецы. Эдуард Седьмой был нелюбимым сыном королевы Виктории и принца Альберта из-за своего непристойного поведения в молодости. Которое он, впрочем, сохранил до старости. Королева даже считала  именно сына виновным в смерти любимого мужа, отдалила  наследника престола от себя и не хотела, чтобы он стал королем. Им она видела его сына – принца Альберта, который также не отличался ни стремлением к образованию, ни  приличным поведением. Но  с его стороны это королеву ничуть не смущало, и она видела после себя на троне именно внука. И была готова объявить его невестой и будущей королевой Англии свою внучку – немецкую принцессу Аликс, будущую русскую императрицу. В Букингемском дворце назревало что-то наподобие заговора Виктории против сына. Но Аликс отказалась выйти замуж за Альберта, а он  скоропостижно скончался, и после смерти Виктории на трон вступил уже в пожилом возрасте ее старший сын Эдуард Седьмой. Королева ошиблась - он правил восемь лет, и его правление было успешным, в глазах современников -  миротворческим, похожим на правление его портретного «двойника» и шурина, русского императора Александра Третьего.


Александр Третий – российский император, отец последнего императора Российской Империи Николая Второго.

Мария Федоровна ( при  рождении Мария София Фредерика Дагмар (Да;гмара), российская императрица, супруга Александра Третьего, мать императора Николая Второго. Дочь Кристиана, принца Глюксбургского, впоследствии Кристиана IX, короля Дании. Её родная сестра —Александра Датская, супруга британского короля Эдуарда VII, сын которых Георг V имел портретное сходство с Николаем II. Сама же она очень похожа на сестру. Другое сходство у Марии Федоровны  отмечается с королевой Англии Викторией. Также, как и она, Мария Федоровна недолюбливала старшего сына, цесаревича Николая Александровича, не приняла его брак с внучкой Виктории Аликс и, предчувствуя падение Российской  Империи, хотела даже своими силами, в заговоре, поменять на российском престоле династию Романовых на другую, кавказского происхождения.


Александра Каролина Мария Шарлотта Луиза Юлия Датская. – жена Эдуарда Седьмого. Происходила из немецкой династии Глюксбургов и была дочерью принца Кристиана и Луизы Гессен-Кассельской. Её отец по воле великих держав стал наследником бездетного датского короля Фредерика VII. В возрасте шестнадцати лет Александра была выбрана королевой Викторией в качестве супруги её старшего сына и наследника Альберта Эдуарда, принца Уэльского. Их свадьба состоялась в 1863 году, и в этом же году её отец унаследовал датский престол. В браке Александра родила шесть детей, среди которых был будущий король Георг V и королева Норвегии Мод.


Елена Орлеанская – принцесса, представительница французской Орлеанской династии. Отцом Елены был граф Парижский, орлеанистский претендент на престол Франции, в 1842—1848 годах бывший наследником своего деда Луи Филиппа I и проживавший в эмиграции в Англии. Родители Елены, заинтересованные в поддержке европейских держав в 1890-е годы, в период кризиса легитимизма во Франции, стремились выдать её замуж за наследника крупной европейской монархии. Слухи о возможном замужестве Елены ходили по европейской прессе первой половины 1890-х годов. Принцесса отличалась большой внешней привлекательностью; «Вашингтон Пост» назвала её «воплощением женского здоровья и красоты, изящной спортсменкой и очаровательным полиглотом». Наиболее серьёзным претендентом на её руку был Альберт Виктор, герцог Кларенс, старший внук королевы Виктории; между молодыми людьми вспыхнули взаимные чувства, но, несмотря на то, что брак поддержали Виктория и мать Альберта, Александра Датская, против него решительно возразили отец Елены и папа Лев XIII, не желавшие, чтобы принцесса изменила католицизму и приняла англиканство (это требуется Актом об устроении 1701 года, по которому муж католички не может быть наследником британского престола). В 1891 году Альберт Виктор был помолвлен с Марией Текской — другой проживавшей в Великобритании представительницей континентальной династии — однако умер незадолго до свадьбы, и Мария стала женой его младшего брата, будущего короля Георга V. В 1890-е годы, на волне французско-русского союза, Александр III и Мария Фёдоровна собирались просватать Елену своему сыну цесаревичу Николаю (тот упоминает о разговоре с матерью на эту тему в дневниковой записи от 29 января 1892 г.), однако Николай был твёрд в намерении жениться на Алисе Гессенской, и планы эти не получили серьёзного развития.


Мария Текская - Виктория Мария Августа Луиза Ольга Паулина Клодина Агнесса Текская – «бедная родственница» Виндзоров из морганатической ветви Вюртембергского королевского дома. Родилась и выросла в Великобритании при дворе королевы Виктории. В 1893 году вышла замуж за 2-го сына принца Уэльского Эдуарда, принца Георга, герцога Йоркского, наследника престола после смерти старшего брата, невестой которого была Мария. До вступления мужа на престол в 1910 году была принцессой Уэльской и герцогиней Корнуольской. Став королевой, поддерживала мужа в Первой мировой войне и политической нестабильности после войны. В 1936 году овдовела и стала королевой-матерью своего сына, короля Эдуарда VIII, но тот отрёкся от престола в том же году к большому негодованию королевы Марии ради женитьбы на американке Уоллис Симпсон. После этого оказывала поддержку своему второму сыну, королю Георгу VI вплоть до его смерти в 1952 году. Умерла на следующий год во время правления своей внучки Елизаветы II.


Александра Фёдоровна, урождённая принцесса Виктория Алиса Елена Луиза Беатриса Гессен-Дармштадтская.  Николай II называл её также Аликс — производное от Алиса и Александра. Российская императрица, супруга Николая II (c 1894 года). Четвёртая дочь великого герцога Гессенского и Рейнского Людвига IV и герцогини Алисы, дочери британской королевы Виктории.


Принц Альберт - Альберт Виктор, герцог Кларенс и Эвондейл — старший сын Эдуарда, принца Уэльского (позднее короля Эдуарда VII) и Александры Датской; старший внук королевы Виктории по прямой мужской линии. На протяжении всей жизни принц Альберт Виктор занимал второе место после отца в линии наследования британского престола. Известный в семье под прозвищем «Эдди», Альберт Виктор в юности стал кадетом королевского военно-морского флота Великобритании и много путешествовал по миру. Достигнув зрелости он вступил в Британскую армию, однако не принял на себя никаких важных обязанностей, связанных со службой. После двух неудачных попыток жениться, Альберт Виктор в 1891 году обручился со своей дальней родственницей Марией Текской, однако несколько недель спустя принц умер во время пандемии гриппа. Несостоявшаяся невеста Альберта Виктора позднее стала женой его младшего брата Георга, в 1910 году ставшего королём. Интеллектуальные способности, сексуальная жизнь и психическое здоровье принца стали предметом многочисленных спекуляций. Слухи связывали его со скандалом на Кливленд-стрит, где располагался гомосексуальный бордель, однако нет никаких убедительных доказательств того, что принц когда-либо бывал там или имел нетрадиционную сексуальную ориентацию. Некоторые современники утверждали, что Альберт Виктор был серийным убийцей, известным как Джек-потрошитель, однако такие утверждения являются несостоятельными, поскольку современные документы показывают, что Альберт Виктор отсутствовал в Лондоне во время убийств.

Николай Второй – последний российский император.

Георг Пятый – английский король, двоюродный брат Николая Второго.

Вильгельм Второй – (Фридрих Вильгельм Виктор Альберт Прусский) — последний германский император и король Пруссии с 15 июня 1888 года по 9 ноября 1918 года. Сын принца и впоследствии императора Германии Фридриха Прусского и Виктории Великобританской. Царствование Вильгельма было ознаменовано усилением роли Германии как мировой промышленной, военной и колониальной державы и завершилось Первой мировой войной, поражение в которой привело к свержению монархии в ходе Ноябрьской революции. Он был старшим из восьми детей Фридриха Вильгельма Прусского и принцессы Виктории, старшей дочери тёзки-королевы. Приходился двоюродным братом британскому королю Георгу V (Отец Георга был родным братом матери Вильгельма), а также российской императрице Александре Фёдоровне (их матери также были родными сёстрами). Роды оказались очень тяжёлыми — принц родился со многими физическими недостатками, которые уже в раннем возрасте чуть не стоили ему жизни. Он родился с повреждённой левой рукой (короче правой на 15 см); в будущем Вильгельм был вынужден скрывать этот физический недостаток, положив одну руку на другую или садясь под углом к фотоаппарату. Пытаясь исправить этот врождённый порок, лейб-медики полагали, что имеет место временный паралич руки вследствие механического сжатия при родах. Поэтому был назначен ежедневный душ из морской воды и регулярная электросудорожная терапияповреждённой конечности. Руку распрямляли и вытягивали при помощи специально сконструированной для этой цели «рукораспрямительной машины», здоровую правую руку привязывали к туловищу в надежде, что мальчик поневоле начнёт пользоваться левой. Кроме того, на протяжении ряда лет он был вынужден носить «машину для прямодержания головы» (из-за врождённой кривошеести), пока наконец родители и врачи не решились на операцию по рассечению шейной кивательной мышцы. Все эти действия, естественно, причиняли немало боли маленькому ребёнку, к тому же эффективность лечения была невысокой. Хотя эти физические недостатки Императора Вильгельма Второго считаются последствиями родовой травмы, но можно предположить, что они  были наследственными. В том числе, и от дальнего предка Вильгельма  – Григория Отрепьева-Лжедмитрия Первого, русского императора Дмитрия Ивановича, который также имел  одну руку короче другой  на 15 сантиметров. Великая герцогиня Мария Павловна (дочь русского императора Павла Первого, потомка  первого русского царя из династии Романовых Михаила, двоюродного брата Григория Отрепьева) являлась прабабкой германского императора Вильгельма II, воевавшего против России во время Первой мировой войны.


Рудольф – наследный крон-принц Австрии , единственный сын императора Австрии Франца Иосифа I и его супруги Елизаветы Баварской, с рождения наследник престола Австрийской империи, впоследствии Австро-Венгрии. Получил имя Рудольф в честь прародителя династии Габсбургов, германского короля Рудольфа I. С молодости отличался независимостью и либеральными взглядами, хотел поступить в университет, печатал в венских газетах политические обозрения под псевдонимом Юлиус Феликс.


Франц Фердинанд – эрцгерцог Австрии с 1896 года наследник престола Австро-Венгрии. Генерал от кавалерии (1899).  Старший сын эрцгерцога Карла Людвига (1833—1896) — брата императора Франца Иосифа и Марии Аннунциаты (1843—1871), принцессы Обеих Сицилий. В 1875 году он наследовал значительное состояние и имя д’Эсте от представителя боковой ветви Габсбургов Франческо V, герцога Моденского, а в 1896 году, после смерти отца, стал наследником австро-венгерского престола. Однако фактически к престолу Франца Фердинанда стали готовить раньше, после самоубийства кронпринца Рудольфа, единственного сына Франца Иосифа, в 1889 году. Убийство Франца Фердинанда сербским студентом Гаврилой Принципом, который являлся членом секретной организации «Млада Босна», стало формальным поводом для начала Первой мировой войны.


           На этих портретах запечатлены девятеро  прекрасных молодых людей - братья и сестры: русский принц Николай Александрович, английский принц Георг-Эдди, английский принц Альберт-Виктор, французская принцесса Елена Орлеанская, немецкая принцесса Мария Текская,немецкий принц Вильгельм, немецкая принцесса Аликс, австрийский принц Рудольф, австрийский принц Франц Иосиф. Которые считались самыми красивыми юношами и девушками в Европе. И какие бы физические недостатки у них не были, они все равно считались таковыми по праву своего самого высокого происхождения. И любовь между ними была необыкновенная, и порывы страсти такие, какие нарисовали в своих произведениях авторы самых знаменитых любовно-авантюрных романов того времени. Но именно эта неукротимая страстность, любовная одержимость, в конце концов, обрушила три великие империи, две знаменитые династии Европы и России и погубила миллионы жизней простых людей в окопах Первой мировой войны и на баррикадах  двух революций в начале двадцатого века.
          Эти красавцы и красавицы и есть главные действующие лица пьесы. Но в ней они зашифрованы так же, как скрывали себя в настоящей жизни. И, как предполагаю, теми же методами. Поэтому, может быть, их трудно будет разгадать, но кто захочет понять, тот узнает роль каждого.

Георг и Ники – братья,
Но кто же Каин здесь,
Кто – Авель?
Какая королева Англии
Была б принцесса Аликс?
И что бы с ними стало,
Живым останься
Бедный, бедный
«Потрошитель» Альберт,
Когда б женился он на Аликс?
Уж точно - пожил бы еще
Ее красивый мальчик.
В Сараеве Гаврила булку
Выпекал бы,
Войны бы не было кровавой,
Династия Романовых бы не упала,
В России
Октябрь остался бы невинным,
Право,
И там непосвященных миллионы –
Не звезде, а Рождеству
По-прежнему кричали б  «браво»!
…Пять миллионов русских мертвецов
В окопах
Ответ еще не получали.


ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Ники-Беркант – русский принц

Аликс-Гюльсен – немецкая принцесса, внучка английской королевы Виктории, невеста английского принца Виктора-Альтюга, затем – русского принца Ники-Берканта

Эдди – Адем – английский принц,  младший внук королевы Виктории

Виктор – Альтюг - английский принц, старший внук королевы Виктории

Вилли – Кара – немецкий принц, внук Виктории-Басак, двоюродный брат Аликс-Гюльсен, Эдди-Адема и Виктора-Альтюга

Елена – Сельви – французская принцесса, невеста Виктора-Альтюга

Мари-Лале – немецкая принцесса, невеста Виктора-Альтюга, затем – Эдди-Адема

Матильда- танцовщица в ночном клубе Стамбула, подруга Ники-Берканта

Виктория-Басак – бабушка Аликс-Гюльсен

Эдуард-Диренч – английский принц, нелюбимый сын Виктории-Басак, отец Эдди-Адема и Виктора-Альтюга

Александр-Каган – русский принц, отец Ники-Берканта

Мария-Хазан – жена Александра-Кагана, мать Ники-Берканта

Кристиан - Батукан – датский король, дед Ники-Берканта

Луи-Бату – французский принц, отец Елены- Сельви, невесты Виктора-Альтюга

Руди –Берк - первый австрийский принц

Стефания -  Бельгин -    бельгийская принцесса, нелюбимая жена Руди-Берка

Франц – Булут - второй австрийский принц

София - Асли  -  любимая морганатическая жена Франца-Булута

Вольдемар - Малик - поэт

Иван Болотников - Джон -  турецкий шоумен

Невеста из будущего - потомок английского короля Эдуарда Первого - длинные ноги

Девушка-дератизатор на службе у Виктории-Басак



                ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

                Сцена первая


Наше время. Ресторан  Керимбей в центре Стамбула. В отдельном кабинете – бронзовый стол с инкрустацией полудрагоценными камнями и позолотой. Вокруг – стулья эпохи английской королевы Виктории. На стульях сидят молодые люди: Ники, Аликс, Эдди, Виктор, Елена, Вилли, Мари, Руди, Франц.

Виктор ( задумчиво вглядываясь в фужер с зеленым абсентом):

Зачем сюда мы собрались?
Не лучше было бы
В Святой Софии…

Аликс (встает и, подходя к Виктору, целует его в голову, нежно обнимая за шею):

Выпить пива?
Ах, Виктор, милый братик,
Ты – шутник!
Ведь это только
В современных фильмах
Вампиры
Собираются на сходки
В таких музеях,
Как София…
А мы, используя
Приемы медицины
Двадцать второго века,
Здесь затеваем
Пресерьезнейшее дело
По пересадке душ!

Эдди (потирая лоб  рукой):

Да, поступил заказ
От папы,
Для моего родного брата.
Ты, Виктор, тяжко болен,
Хотя еще живешь
И всем доволен,
Но грудь твоя
Полна уж гноем,
Из тела этого
Ты должен убежать,
Вселиться
В молодого турка.

Виктор (грустно):

Вот так я должен поспешать,
Как будто –
Гнусный вор,
И должен вышвырнуть
Из молодого тела вон
Чужую душу,
Взамен же
Поселиться в нем…
Хотя б - красивый
Донор?


Аликс (снова целует  кузена):

О, да!
Ты также будешь
Бесподобен,
Достойный образец
Подобран –
Сияет, словно Феб!

Виктор (выпивает залпом абсент):

Один я не пойду!
Вы все должны
Последовать за мной,
Иначе пусть умру!

Аликс (ласково):

Мой милый брат!
Мы все готовы
Последовать за принцем
Первой крови,
И доноров не пожалеем
Вовсе ради этой воли
Наследника престола!

Ники (недовольно):

Но сестра!
Мы понимаем,
Как ты любишь брата,
Однако,
Жертве все ли рады?

Виктор (опустив глаза):

Я не желаю,
Чтобы все страдали,
Чтобы за просто так
Вы души отдавали
Чужим телам!

Ники ( в сторону):

Как бы не так…
Но я же проучу тебя,
Природный наш дурак,
Я Аликс отниму,
Ты так и знай,
Не быть ей под венцом
С таким ослом!

Елена (волнуясь):

Кто образцы-то подбирал?
Надеюсь, не достанусь я
Какой-нибудь старухе?
Я не хочу, чтоб Виктор не узнал
Меня,
Вы понимаете – я влюблена,
Я к Папе ездила в Неаполь,
Где принял он меня
И пусть не обещал добра,
Готова ждать еще
И выпить чашу всю до дна…

Ники (усмехаясь)

Но выпивать ее ты не согласна
В образе старухи?
К тому же –
Папа Римский
Что-то там не обещал,
Не твой…


Елена (грустно):

Ну да…

Эдди:

Да перестаньте спорить вы.
Давайте же
Обсудим образцы.

(Открывает ноутбук и показывает фотографии доноров)

Елена:

Красавцы и красавицы - как мы!
Откуда столько душ красивых?
И все должны погибнуть?
А вместе нам нельзя?..

Эдди:

Елена, для принцессы –
Вы – сама наивность,
Но можно и сказать,
Что – простота,
А это ну никак недопустимо,
Чему вас в Англии учили!

Виктор (строго поджав губы):

Невинность –
Вот ее черта!
Мне нравится она…

Ники:

Ну да,
Красивая картина,
И приготовлена-то
Для меня!
Но, Виктор,
Лучше будет,
Если – для тебя!
Грехи твои -
Как блохи,
Елена переманит
Противных насекомых на себя…

Виктор:

Но ее родня не хочет
Этого,
Вот в чем беда!

Ники:

Однако бабушка решила,
Виктор,
На подиуме остаешься
Главным
И красивым,
Ее твои кровавые разборки
Не смущают!
Еще одна модель умрет,
Другая –
На пневмонию спишут…

Аликс (Елене):

Ты посиди в сторонке,
Дорогая,
Обсудим доноров
Пока мы,
Твои заслуги
Все мы знаем,
Сначала уговори отца
И получи согласие
На брак желанный,
Потом и будете делить
Между собой греховность
Виктора,
Которой, право,
Я не знаю! 

(Осуждающие смотрит на Ники, а тот рассматривает морской горизонт, будто ничего не произошло)

Эдди:

Вы все разволновались,
Понимаю,
Непросто душу отдавать,
Я знаю,
Тем более, вдали от дома
В какой уж раз нам исчезать?
Но ситуация знакома –
Никто не будет умирать –
Ни мы, ни доноры,
Мы только заберем их облики
И имена,
Конечно же – и их работу,
Мы снова
Станем звездами
На подиуме
Или на экране,
Кому что нравится,
Вы выбирайте сами,
И приступайте поскорее,
Нас ждут великие свершенья!

Франц (угрюмо, в сторону):

Да все вы здесь –
Всего лишь
Похоронная команда!
По приказанью бабушки
Зароете
Вы этих доноров,
А к ним в придачу -
И меня!
И только
Для этого сейчас
Идет большая подготовка,
Всегда, как соберемся –
Одно и то же:
Потом - война!

Руди (Францу – тихо):

Вот я – о том же!
Хотя бы раз
Сценарий изменили,
Не рыли б каждый по  могиле,
И посмотрели,
Что бы было,
Но никому неинтересно!
Тогда впервые
Мы вынем
Пистолеты сами?

(Руди и Франц кладут перед собой на стол револьверы.  И в эту же секунду остальные семеро выхватывают оружие и нацеливают  по выбору друг на друга. Ники целится в Виктора, Эдди – в Вилли, Аликс – в Елену, Елена – в Эдди, Вилли – в Ники, Мари – в Виктора. Эту немую сцену прерывает появление еще двух персонажей – танцовщицы ночного клуба Матильды, которая ведет за руку молодого красивого мужчину)

Аликс (не выпуская револьвера из рук – к Матильде, раздраженно):

Ты почему так долго
Задержалась,
Или в своем притоне
Тренировалась
До умопомраченья?

Ники ( с укоризной):

Аликс!
Зачем так грубо?
Она кого-то привела нам,
Послушай,
Он на ходу бормочет
Какие-то стихотворенья!

(Обращается к Матильде):

Голубушка,
Кого на этот раз
Свела с ума?
Представь же нам…

Матильда:

Знакомьтесь – это Вольдемар,
Красавец и с душой поэта,
Он прибыл из России –
Непризнанный поэт,
Объехал целый свет
И хочет, чтобы
Турки покорились
Его стихам.

Эдди:

Зачем он нам?
Пусть покоряет свет
Подальше где-то там…

Виктор:

Да погоди ты, брат,
Пусть почитает вирши нам,
И будет всем
Прощальный поэтический
Привет,
Вдруг стоят что-нибудь
Его творенья...

(Обращается к поэту)

Какие у тебя стихотворенья?
И ты, действительно, красив
И так же нежен:
Глаза, как чернослив,
А брови – соболиные хвосты,
Ресницы – крылья вороненка,
Скажите, Вольдемар,
Вы – женщина?
Она внутри?
Но проступает все же сверху…

(Встает из-за стола, не выпуская оружия из рук, подходит к гостю, нежно гладит Вольдемара по щеке с трехдневной  черной сексуальной щетиной)

Вольдемар:

Внутри я, может быть,
И женщина,
Но не настолько,
Чтобы мне с вами, принц,
Вдвоем в постели
Искалечиться!
А вообще-то, я – могила
На двоих…

Виктор:

А мы-то все как раз-
Вампиры,
В мире
Об этом уж давно известно!
Вы что, не слышали?

Вольдемар ( осторожно отводя руку Виктора со своей щеки – говорит тихо в сторону):

Ну как же, слышали,
Все нынче знают
Ваш секрет и прямо говорят-
Семейка вы
Родни любвеобильной!

(Поворачивается к Виктору)

Имеете в виду гемофилию
И жажду крови, принц?

Эдди:

Вы черную картину
Дориана Грэя
Рисуете нам тут, поэт?
Поскольку русский,
Так прямо и скажите:
Пять миллионов
Ваших соотечественников
Заглотили
Красавцы эти молодые
В войну,
Которую внезапно
Сотворили,
Наш Ники пострадал
В ней больше всех.
Скажите же, скажите,
Если смелый!

Вольдемар:

Не я  - вы это говорите!
Но что вы все-таки хотите
От русского поэта?

Эдди:

Пусть скажет Ники!
Он самый хитрый
Среди нас.

Ники (усмехаясь):

И самый, знаете,
Кровавый!

Вольдемар (в сторону):

Вот привязались!

(Громко декламирует)

Да, кровь рекой лилась –
Не ради русской славы,
Союзникам на помощь
Отдалась,
Родным же человечкам –
Никак не отказать!
Вы – братья, сестры,
Любовью одержимы
С детства
Друг к другу-
И это - проклятье Кобурга
И фараонова печать
Особой силы,
Ее не в силах вы сломать,
Как бы в окопах
Мертвые вас не просили,
Вы никого не пощадили!
Однако же порочная любовь
Смела и вас!..

Так говорят сейчас…

(Аликс встает и подходит к Виктору, обнимает его голову и прижимает к своей груди. Ники сидит один неподвижно и смотрим долгим пронзительным взглядом на Эдди. Тот не отводит глаз. За столом наступает продолжительное тягостное молчание. Его прерывает Ники)

Ники ( к Эдди – тихо):

Ты сделал это?

Эдди:

Нет, не я!
Совсем я не причастен
К делу,
И за сто лет
Я повторяю сотый раз -
Не я!

Франц:

А я вот никому не верю!

Эдди:

Тогда расследуй!
Хотя бы про себя.
И посмотри,
Кто за спиной
Гаврилы Принципа стоит,
А как рассмотришь, расскажи!
Хотели б знать и мы,
Но всем и так известно,
Кто Австрии хотел вредить
За Крым,
За то, как предала,
А, главное, кого?
Как думаешь ты, Ники?
Нашел во мне большевика
Напротив стенки,
Но кто был сам,
Вот это интересно!
Расследуй, Франц,
Расследуй…


(Его по знаку Аликс прерывает Матильда, вставая и подсаживаясь к Ники)


Матильда:

Мы с вами так давно
Не виделись…

Ники:

Не осторожны вы,
Матильда,
Пусть Аликс не дает
Надежды вам,
Лаская Виктора,
Вы, как обычно,
Заблуждаетесь,
Уйдите!
Вы глупы и не представляете,
На что способна одержимость,
Да еще царская!
Зачем вы всему миру
Нелепость рассказали
О том, что я тащил
Вас в спальню?
И там еще чего-то мямлил?
Не так мы договаривались,
Дорогая…

(Брезгливо отталкивает ее руку, пристально наблюдая за Аликс и Виктором).

Аликс (подходит и гладит по голове сникшую Матильду):

Ах, Ники,
Брось свои обиды,
Нам  эта девушка
Служила
Прикрытием,
И ты бы
Ей орден
Подарил,
А не клеймил…

Эдди:

Она сейчас вам снова
Послужила –
Поэта привела
Из глубины России
В то время, когда страны
Такое имя
Запрещено произносить
Сегодня в мире
Даже на ипподромах!

Ники:

Да, некрасиво…
И спорт оставили
Без имени
России!
Но зря медведю
Давят на живот,
В конце концов,
Проснется и сожрет!
Не понимаю – что за игры?
Эдди, ну скажи ты,
В самом деле!

Эдди:

Что я?
Вот бабушка придет
На совещание в Брюсселе,
Расставит точки все,
Тогда поймем…

Ники:

Она давно нас ждет,
Но все-таки не в этом теле!
А я, признаюсь,
Не поеду,
Отдам приоритет поэту,
Он мне понравился…

Аликс:

Ах, Ники,
Ну оставь ты хитрость эту,
Нам надо ехать!
И доноры
Уже подобраны,
На подиуме все мы
Отработали,
Нас ждут теперь
В Брюсселе!
Модельное агентство
В нетерпенье -
Мечтает о нашей красоте,
Любви и доброте,
О демонстрации его творенья!

Ники:

Я понимаю –
Вы ставку снова
Делаете на меня,
Поскольку в сплетнях – самый
Кровожадный,
Сейчас и здесь вам говорю-
Это не я!
И ненароком даже
К кнопке красной
Не подойду!
Не провоцируйте меня!

Виктор:

Да эта роль на подиуме
Вся моя!
Позвольте, я нажму!

Аликс:

Еще чего!
И так наша вина
Так велика
Пред тем,
Кто пал от рук
Клеветника.
Ты что, мой братец
Дорогой,
В истории останешься
Как потрошитель мира?

Эдди:

Потом, мой брат,
Ведь ты – глухой!
Какой
Же ты солдат?

Виктор:

Была глухая наша мама,
Другие кобурги
Не слышали чужих
Стенаний,
Но это хорошо
Для принцев и принцесс,
Для королей – совсем отлично,
Проходит мировой процесс
В любых границах -
Недопустимых,
В том числе -
В кромешной тишине!
И это – королей приоритет!

Франц (Вольдемару, убирая оружие):

Вы новый человек,
Поэт,
Что скажете
В ответ?

Вольдемар (продолжает стоять рядом со столом, не решаясь присесть вместе со всеми высокопоставленными призраками):

Хотя вы призраки,
Я понимаю вашу речь –
И на английском.
Мне это все привычно
От встреч ночных
С моими близкими
Тенями…
Но вот мой главный призрак
Посмеялся надо мной,
Когда пришел
Ко мне домой,
Как водится,
В двенадцать ночи,
Когда за окнами
Стенала осень,
Измученная днем
Всех-всех святых.
Он лег со мною рядом,
На подушку,
Прикинулся,
Что якобы он…
Нет, вы не поняли,
Напрасно вздрогнули –
Нет, не медведь,
Конечно, Пушкин.
Рассказывал мне до утра
Такие шутки!
И призывал все записать,
Как прибаутки.
Вот и пишу с тех пор
Одни лишь эти шутки,
Которые зову подчас
Частушки,
Но призрак пошутил –
Пришел без кружки,
Без старушки,
Обманщик ниоткуда
Мне приготовил
Пятый угол,
И выбраться оттуда
Не могу я
И шутками его,
Как глупостью,
(Конечно же – своей)
Торгую…
О призрак, призрак –
А тебя люблю я!

(За столом все молчат, задумавшись. Ники прерывает молчание)

Ники (вкрадчиво):

Я понимаю, вы недавно
В России по снежку ходили –
Ведь там сейчас сугробы,
А почитайте нам про зиму
И про язычников далеких,
Там помнят о своих корнях
Или совсем забыли?

Вольдемар:

Кто-то, еще, конечно,
Помнит.
Я помню, как маленького
На санках мать меня везла
По первому снежку,
Что выпал на Покров,
А рядом около лица
Дымилось конское добро-
Каштаны, ценное сырье
Для хлеба человечьего.
Пар на морозе – ручейком,
И весело играть,
И так хотелось мне тайком
Каштанчик подобрать.
Но не велела мать.
Покров, Покров,
Метелей сват осенних.
Тепло,
Кружится снег верхом,
Девчата загалдели,
Как воробьи на ели.
Покров – он еще свадьбам сват
Осенним,
Он праздник любит
После мук и долгого терпенья.
И вот толпа вперед бежит,
Распахнуты шубенки,
Толпа раскрашена кричит,
Толпа танцует и визжит,
Пьянехоньки девчонки.
Орет мужик: «Мы ярку ищем,
Вы не видали тут?
Отыщем,
Сбежать помог ей плут -
Пастух,
Вон, видишь ли, бездельник
Невест крадет у нас и девок.
Поет им песни: «Баю-бай,
Ну а потом уж – загребай,
Тащи ее под ельник!»
Из-за угла торчит пастух,
Он деревяшкой тычет
В народ, в меня и в мать мою
И ничего не слышит,
А я тихонько говорю:
«Толкушка это, видишь?»
Мамаша тащит за хибос
Меня с салазок – не поймешь,
Зачем глаза прикрыла,
Заткнула уши мне и нос…
И ничего не разберешь,
За что ему – и в рыло?
«Язычник, плут,
Раскрасил морду,
На паперти не отмолиться Богу,
Спрячь ты в штаны
Свою толкушку,
А то получишь по макушке!»
Народ ее остепеняет
И пьяненько увещевает:
Мол, ярку надо же искать.
"Забыла свадьбу, твою мать,
Свою и множество других,
За яркой не пойдет жених.
Нам это дело поручили,
Мы молодую подучили
Свирепому обряду,
Ну, милая, так надо!"
Из-за угла уж пастуха
Мамаша тянет, как быка,
Срывает покрывало
И видит – что за чудеса,
Пред ней невеста встала!
Ну натворила нам чудес
Языческая свадьба,
А тут и свадебке конец,
А, может, и начало!
Сходила девка под венец…
И пастуха не стало!

Ники (хлопает в ладоши):

Какой, поэт, ты молодец!
Растрогал ты меня…
Надеюсь, это не конец,
Наш вечер продолжается,
Ты можешь про язычников
Еще прочесть?
При жизни их не понял я,
А через них путь к предкам-
Властелинам мира-
По звездам светится,
Они подскажут нам –
Откуда начинать!
Давай же ты, читай!

Вольдемар:

Поскольку правда то,
Что женщина в душе я,
Позвольте, прочитаю
О девичьих грезах
От лица их –
О древнем колдовстве
Славянок.
Вот, начинаю.
Небо  из барашков
Обернулось мраком,
А на горизонте-
Солнечный закат.
Баба, как живая,
Снегом из бурана
Появилась, прямо,
Как из сказки старой.
Молча я стояла,
Замерев от  счастья,
А в руке дрожала
Горстка акварелей,
Синих птичек трели
На кусте сирени.
Молодцы - ребята
Мне слепили Мокошь-
Бога из полей,
Бога всех печалей
И несчастий русских,
Бога всех убогих
Мечтателей лесных.
Маленькая девочка
Горстку акварелей
Приложила к косам,
К платью и к груди,
И поплыли в белом
Буйные покосы,
И поплыли в синем
Море корабли.
Долго рисовала
Я на боге снежном
Все, о чем мечтала,
Все, к чему бежала,
Все, к чему приплыли
В море корабли.
И настало время
С Мокошью встречаться
Мне в сиянье звезд
Модного прилавка-
Вот куда привез
Бог лесов и грез.
А с прилавка кукла
Синими глазами
Смотрит и смеется,
В руки отдается,
В даль со мной несется,
К красным парусам.
Только вижу – Мокошь
Проступает в Барби:
Из песков Египта
Прилетел привет.
Через расстоянья,
Через ожиданья,
Через много-много,
Много тысяч лет
Бог присел в витрину
В этом магазине
И надел личину
Длинноногой Барби,
Чтобы все любили.
Он принарядился
И принял обет -
От девчушек милых,
Их мамаш унылых,
От отцов игривых,
От юнцов наивных
Пламенной любви!

Виктор:

Так вот, где прячутся
Сегодня
Языческие боги!
В витринах магазинов,
Там ждут детей невинных
И искушают красотою!
А мы их всюду ищем,
Ищем,
Чтобы найти ответы
И получить приветы
С неба…
Забавно это!

Ники (смахивая слезу со щеки):

Вы, Вольдемар,
Заставили меня страдать
О прошлом.
За это я отказываюсь
От своей роли
И отдаю вам донора
Берканта,
В личине этого красавца
Поедете вы за меня
В Брюссель…

Аликс (изумленно):

Но Ники, ты – куда же?

Ники:

Отправлюсь я на Валаам,
В Россию,
Быть может,
Я обет там дам
Вернуться к тем своим корням,
Которые я выдернул,
Другим отдал…
Что я наделал!

Эдди (угрюмо):

Ты этого желаешь
В самом деле?
Опомнись, что за бредни!
Ты должен быть в Брюсселе,
Не дай же призраку
Сломать себя,
Не дай ему добиться цели,
Которую мы видим –
Он не поэт,
Он – демон,
Впрочем, как и все поэты!
Сейчас соленый ветер
Крови
Порвал  твою рубаху сердца,
Не видишь разве –
Из подземелья
Высунулись когти
И вслед за ветром
Рвут  сердце,
Потом его и скальпелем,
Разрежут
И на тарелку
Кинут гурману-людоеду,
Который сеял крови ветер
И когти заострял
За ветром следом.
Нет сердца – нет печали –
Так золотые рыбки
В потоке крови причитали,
А вместо этого ритмичного биенья
Лишь где-то
Звон колокольчика
К обеду
Доносится к тебе,
Который так кричал,
Когда соленый ветер
Рвал у него в груди
Нарядную рубаху сердца,
А когти из земли
Под нею сердце рвали.
И кто-то этим опечален?
Примите к сведенью –
Не знаем –
Так золотые рыбки на посылках
Прошептали
И серенькую папку с «Делом»
В архив, как водится, послали!
Ты, Ники, помнишь это?
Ты хочешь повторить
И снова  досрочно стать
Червям обедом?
Признайся, брат мой,
И освободись
От бреда!


(Сидящие за столом выхватывают оружие и целятся в поэта)

Ники (ни в кого не целится):

Не может снова умереть
Тот, в ком давно уж крови нет:
Во мне и мести нет,
Коли не бьется сердце,
И только Аликс ритм
Ему дает,
Лишь только ручкой шевельнет,
Когда с бровями Виктора играет,
Тогда я слышу – сердце
Замирает,
И золотые рыбки проплывают
В животе,
И словно бабочки играют…
Какая, брат мой, смерть?
Да ты и сам все понимаешь!
И пусть живет поэт,
Не надо, не стреляйте,
А то истерику закатит Аликс!

(Сидящие за столом  прячут оружие)



Сцена вторая

Там же. Вся компания склонилась над ноутбуком и внимательно рассматривает фотографии самых известных в Европе молодых актеров и моделей.

Эдди (обращается к Ники):

Ты – самый среди нас
Красивый,
И имя
Подходящее – Беркант,
Мой лев, можно сказать,
Ну, если на турецком…

Ники:

Дарю я донора поэту,
Пусть насладится
Красотой и стилем,
А я на Валаам уеду,
Предупредил же!

Эдди:

Я этого предупреждения
Не слышал!
Расхлебывать мы кашу
Будем вместе
В Брюсселе.
А поэту иная уготовлена
Личина –
Он по натуре женщина…

Вольдемар:

Я повторяю:
Не дам себя вам искалечить
В вашей постели,
Ну что за бред,
На самом деле!

Эдди:

А вы не сможете – в постели…
Кто не приучен с детства,
Тот в зрелом возрасте –
Подделка!
Но вы понравились
Кузену,
А это – роль для вас,
Поверьте,
И  никуда от этого
Не деться!
Так что идите в «Феникс»,
Переоденьтесь
И станьте поэтессой
На нужное нам время.

Матильда (взволнованно):

Я умоляю,
Не делайте меня
Учительницей,
Ведь танцевать я не смогу,
Поскольку педагогу
Это неприлично!

(Бросается на колени перед Ники)

Ваше высочество,
Не буду больше
Дневников писать,
Довольно наказали вы меня,
Вчера
Надев личину кролика
На бедную невольницу
Своих страстей,
Помилуйте сейчас,
А то я разучусь даже
С шестом в подпольных
Клубах танцевать!

Аликс  (гладит Матильду по голове):

Да, Ники,
Есть резон подумать
Еще раз
По поводу несчастной
Балерины,
Не стоит эту прелесть
Превращать
В животное,
Потом в учительницу –
А вдруг все в мире
Подумают, что у тебя
Особые причины,
И это – сексуальные мотивы…

Виктор:

А мне мой донор нравится –
Альтюг
Так с образом злодея справился,
Что Голливуд
От шока не оправился,
Когда  фанаты
Единогласно
Его кандидатуру в президенты
Двинули в Лос-Анджелесе,
По всем статьям
Он для меня подходит –
Радуйтесь!

Аликс (грустно):

А я буду Гюльсен,
Красавица-аристократка,
Звезда турецких сериалов,
В происхожденье – немка,
И даже место моего рожденья
Совпадает,
Но если
Со мной не будет
Горячо любимого кузена,
То не знаю,
Умело ли я роль свою сыграю?

Ники:

Я буду рядом.

Франц (угрюмо):

И это станет мне наградой!

Ники (подозрительно):

Ты что там шепчешь?

Эдди:

Ну не надо
Вам затевать скандал,
Пока что рано!
Сейчас еще не знаем мы,
Кто жертва мести
В новом сериале…

Франц:

А мы узнаем?

Вилли:

Ну, если все начнем сначала…

Ники:

Откуда предлагаешь?
С Сараево или с причала
В Гамбурге?

Вилли:

На что ты намекаешь,
Ответь мне прямо!
Ведь я  не принц
Тут перед вами,
А кайзер,
И строить корабли
Повелеваю
Вам на зависть!

Эдди:

Достопочтенный Вилли,
Хоть ты и кайзер
Где-то там,
Во времени отставший,
Ты наша головная боль сейчас,
Поскольку выступаешь
Невпопад,
Увы, как раньше!
И этим беды привлекаешь
Международного масштаба!
Когда от Ники ты отстанешь?

Вилли:

А пусть ко мне
Не приставал бы!

Ники (раздраженно):

Да кто к кому пристал?
Ты, ты меня достал!
Всё, всё,
Беру билет на Валаам!
Сейчас, лишь в кассу я войду
И закажу…
(Появляется известный турецкий шоумен, владелец  модельного агентства в Стамбуле Иван Болотников)

Иван Болотников:

Приветствую вас, господа,
Устал я ждать,
Когда обрадуете вы меня
Своим явлением
В агентстве «Феникс»,
Откуда – по вашему же
Повеленью –
Я выпроводил всех актеров
И моделей
К берберам в Африку!
Разбойникам,
Рабовладельцам
Современным
Дают они там представленье,
Но долго удержать их не смогу:
Свой гонорар алмазами берут,
И что мне с ними  делать,
Когда в скандал коррупционный
Попадут
И с принцами-ворами
Поделят
Участь в заключенье?
А ваш второй состав все медлит
К съемкам приступать,
Вы доноров, возможно,
Для себя
Не определите никак?

Ники (задумчиво):

Послушай-ка, Иван,
Хочу тебя давно спросить,
Откуда имя взял?

Иван Болотников:

Ваше высочество,
Это мое родное имя,
Хотя и редкое в России,
Знаю…

Ники:

Так, значит,
Ты – тот самый,
Кому не показали
Лица Лжедмитрия Второго,
А ты сидел там в Подмосковье
И ждал,
Пока тебя едва не утопили,
Схватили,
В крепость заточили,
Потом коварно глаз лишили
И все же утопили
В Каргополе, в реке Онеге!
Откуда же ты взялся,
Труп кровавый?

Иван Болотников:

Кого-то, может,
Там, в Онеге, утопили,
И ослепили,
Но посчитайте, сударь,
А сколько  времени
Меня б туда возили,
На север матушки-России,
Когда во время оно
В Архангельск из Москвы
Ни поезда, ни самолеты
Не ходили,
А на лошадке
Плестись в Каргополь –
Ни шатко и ни валко –
Два месяца!
В то время
Для Шуйского, поверьте,
Обременительно так было
Таскать разбойника
По всей России,
И там и сям засели ведь бандиты –
Поляки, шведы и казаки,
Они б Болотникова
На раз-два-три
Освободили,
Зачем же было выбирать
Такие длинные пути –
На месте прямо удавили б
Иль утопили бы в Упе!
Но почему-то сказкам
Больше верится в России…
Вы в документах посмотрите –
С дипломатическою миссией
Я в Польше побывал,
Где вашего пра-пра-прадедушку
Из плена выручал.
Потом служил ему,
И разве был не прав?

Ники (улыбаясь)

А в Турцию ты как попал?

Иван Болотников:

Откуда начинал,
Туда обратно прибежал,
Послали…
Не жил бы тут,
Когда б не крышевали
Меня в агентстве
Известные вам службы!

Ники (серьезно):
Ну ты лукавый!
Тогда, брат, умолкаю.
Серьезен твой накал,
Я понимаю!

Эдди:

Так что ж, закончим?
Всех доноров мы разобрали,
Теперь поедем в «Феникс»
Кино снимать!

(Компания уходит из ресторана Керимбей)


ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Сцена первая

Дорогой отель в центре Стамбула на берегу пролива Босфор. В президентском номере на кровати куча простыней, под которыми кто-то шевелится. Рядом стоит Иван Болотников в элегантном синем костюме и, слегка наклонив голову, внимательно наблюдает за шевелящимися простынями. Наконец, простыни летят на пол, из-под них выбирается женщина в пижаме голубого цвета. Это мадам Басак, бабушка Гюльсен, Альтюга и Адема.

Мадам Басак:

Джон, ты не стой
Передо мною,
Словно  камень,
Как видишь, вернула
Жизнь свою
Я в высохшее русло,
Без волшебства,
А силой женского ума.
Распорядись подать мне платье
И помоги собраться
На встречу с внуками.
Ты был у них,
И как они –
Готовы драться?

Иван Болотников:

О да,
Увидел их воинственность,
Когда они оружием грозили
Друг другу!

Мадам Басак:

Да, видно сила
Не остыла
В их жилах,
Если готовы
Друг друга
На месте уложить!
Поэтому им в роли
Няньки нужен
Такой, кто в них
Стрелять не будет!

Иван Болотников (озабоченно поглядывая на не очень дорогое - за полтора миллиона рублей - часы «Ролекс» у себя на руке):

Да есть такой –
Поэт, он из России,
Сегодня в женщину одет
И перед внуками бессилен.

Мадам Басак:

Раз женщина,
Значит, красив он?

Иван Болотников (рассеянно):

Безмерно!

Мадам Басак:

О, и кто из внуков
Будет первый,
Кто упадет?

Иван Болотников:

Наверное, Альтюг…
Да вот она сама сюда идет,
Спросите у нее!

Входит русский поэт Вольдемар, переодетый в женщину, но с трехдневной сексуальной щетиной на лице. Мадам Баскак (уже  в элегантном современном костюм красного цвета, в черном парике на голове) внимательно рассматривает его.

Мадам Басак:

Так вы – поэт
И женщина!
А что же на лице?
Впрочем, пусть
Остается борода,
Так кажетесь
Еще красивей…
Вы словно угадали вкус
Альтюга,
Однако, я боюсь…

Вольдемар:

Я тоже, госпожа,
Безмерно опасаюсь
Ужасных притязаний –
Альтюг меня считает
Своей супругой,
Он свадьбу назначает!

Мадам Басак (усмехаясь недобро):

Ну вот, я так и знала!
Лишь только за порог,
Россия предо мною встала
Невесткою,
Ее мне только не хватало!
Невестушка в наш дом
Придет
За тем, чтобы столкнуть
Нас с пьедестала -
Ее заветная мечта
(Чтоб у нее там все пропало!)
Опять войти в семейство
Кобургов,
И это – несмотря на
Горький опыт
С Аликс,
Которая сейчас
Стремится все исправить,
Но напрасно
Она старается
Сосватать братца
Этой вот красавице!
Альтюг, конечно,
Неразборчив
В связях с женщинами,
За что всемирно опорочен,
Но не настолько,
Чтобы вредить престолу.

(Сидит  в раздумье, потом радостно улыбается)

А согласитесь на женитьбу…

Вольдемар ( с отчаянием):

Но я уже женат –
В России!

Мадам Басак:

Но я же говорила –
Тройной агент!

(Вольдемару)

На женщине женаты,
А не на России,
Поэтому в Стамбуле
Вы свободны,
И предложение на брак
Примите!
И вообще, вы кто?
Король,
Что почитаете родню
(Еще, быть может,
И в семнадцатом колене!),
Тем более – жену!
Вам ваше низкое
Происхожденье
Таких не подписало
Извращений!
Увы, не знаете свое вы место,
А надо бы –
Вы чья теперь невеста,
Хотя бы помните, любезный?

Вольдемар (угрюмо):

Альтюг мне говорит,
Что будут дети…

Мадам Басак:

Бастарды будут…

Вольдемар (грустно):

Мадам, поймите,
Я не могу носить дитя
В мужской утробе!
Или решили операцией
Меня совсем угробить?

Мадам Басак ( подходя к окну):

Ты видишь этот древний
Город и Софию?
Он душу сколько раз
Себе пересадил?
И вот живет, не стонет,
Но душа
Чужая
Рвет тело города,
Святая тайно плачет
И просит взять ее обратно,
Не принимая даже
Чуждого ей капитала,
Понимаешь,
О чем я?

Вольдемар (тихо)

О торговле,
Вы всегда - о ней,
И даже рядом
Со Святой Софией
Считаете чужие деньги!

Мадам Басак:

Да, торговля
Движет миром!
Иначе думать некрасиво,
Вот вы попробовали
У себя в России
Народ запутать –
И что вышло?
Обман ваш все равно раскрыли,
И государство развалили,
Да без торговли
Где б вы были?
«Спасибо»
Скажите развитому миру,
Что тайну вашу сохранил…
Теперь Россия
Сама к нам руки тянет,
Но еще дикая –
Исподтишка кусает,
И душу вынуть не спешит,
А уж пора бы и пересадить…
Тебе же здесь утробе навредить
Слегка –
Нет сил?
Зачем же вяжешься в дела?

Вольдемар (забыв об испуге, с интересом):

Простите, душу вынем,
Что – взамен?

Мадам Басак (смеясь):

Возьмите чипсы!
Они сегодня –
Главный признак
Интернационализма!

Вольдемар (упавшим голосом – к Ивану Болотникову):

Мадам Басак –
Не Гитлер?

Иван Болотников (пожимая плечами и глядя в сторону):

Решайте сами!

Мадам Басак (улыбаясь):

Да он не скажет,
Имеет опыт
Четырех веков
Печали,
Когда лица,
Которого так ждали
Его солдаты
Под Москвой,
И не увидели, и не узнали!

Вольдемар ( заинтересованно):

А было ли лицо?

Мадам Басак (серьезно):

И вы его в Стамбуле не узнали?
Беркант, Адем –
Друзья Ивана,
Они ему напоминанье
О тех пожарах,
Об изгнанье,
В которое пошло лицо,
Которое так ждал он!

Вольдемар (тяжело вздыхая):

Романовы!
Ну кто бы сомневался!
Но от меня чего хотите вы
По-настоящему?

Мадам Басак:

Задача непростая
У этой операции…

(Раздраженно)

Да не держись ты за живот,
Он при тебе останется!
Ты должен смуту вызвать
Ревностью
Между тремя невестами
Альтюга –
Гюльсенн, Сельви, Лале,
Ты станешь им подругой,
Натравишь друг на друга,
А там игра пойдет по кругу,
Так, как она идет
На карточном столе,
И проигравший станет жертвой.
Посмотрим, повторится ли
История в игре?

Вольдемар (угрюмо):

История, в которой
Много черных пятен,
Их тайна не разгадана,
А вы сейчас пытаетесь…
И не раскаетесь?
А если дело повторится,
То – война?
Но мир тогда совсем сгорит
Дотла!

(Снова обращается к Ивану Болотникову)

Послушай-ка, Иван,
И все-таки,
Твоя хозяйка – Гитлер?
Скажи, что я не прав!

Мадам Басак (устало):

Пойди сегодня, доложи,
Что встретился с антихристом!
Послушай, милый, не глупи,
Ты дело сделай,
А  потом пиши…
Хотя, давай,
Уж если  хочешь,
О пересадке душ поговорим.
Вы думаете, подданный России,
Что тут, в Стамбуле
Творятся чудеса такие –
Как в кино,
И души ходят из окна в окно,
Куда хотят
И с кем хотят,
А призраки терзают
Здесь живых.
Вы ошибаетесь,
Чудес на свете не бывает.
Однако, если вам скажу,
Что знаю двери,
Через которые войдешь
В другого человека…

Вольдемар (заинтересованно):

Как?

Мадам Басак:

Через болезнь,
Через отметину на теле.
Если есть
Крохотная бабочка за ухом,
В нее можно пролезть –
Не верите?
Тогда и оборотней
В вашем пониманье нет!
Хотя вы – настоящий
Обернувшийся и есть!

Вольдемар (разочарованно):

Мадам Басак,
Не понял шутки…

Мадам Басак:

Вы кто сейчас?
Возможно, русский.
Который на печи
Готов проспать
И сотню лет,
Пока его насильно
Не разбудит…
Еврей!

Вольдемар (глядя на улыбающегося Иван Болотникова):

Какой еще еврей?
Вы снова шутите!

Мадам Басак:

Который в вас второе «я»-
По бабушке:
У вас в крови разнообразная
Родня,
Вы, кажется, не знаете?
Поэтому через сто лет
Так сильно удивитесь,
Зачем лежите на печи вы,
Когда враги тут мимо
Проходили
И все полезное с собою уносили,
А их бы можно в рабство
Обратить…
Возможно, вы за ними
Убежите,
Потом себя же убедите,
Что в рабство можно
Взять и самого себя
Себе!
И  снова вы ложитесь спать
На следующую сотню лет,
Блаженно пребывая в рабстве
У самого себя.
А через век вас растолкает
Тюрк,
Который хочет по земле
Ходить,
Чтобы лишь издали
Увидеть море…

Вольдемар:

Я понял, понял:
Вы прямо говорите,
Что перед вами
Вовсе не поэт российский,
А турок
В облике красивого вампира!
Но все-таки, чего же
Вы хотите?
Скажите!

Мадам Басак:

Не спешите!
Талант мне свой
Открыто покажите,
И я решу, какую роль
Вы станете играть
На сцене древней Трои,
Детей и внуков там моих
Рассорив.
Ответом вы довольны?

Сцена вторая.

Коридор в гостинице, где остановилась мадам Басак. Вольдемар выходит, приложив правую руку к животу, бормочет на ходу:

Боже, храни королеву!
Но кто меня тут сохранит?
Разведчик может быть
И трансвеститом,
Побыть он может даже рыбой
Для безопасности своей –
Не осудите!
Но не иметь детей
От рыбы,
Простите,
Или от уличной  девицы,
Которая прикроет  этот грех,
Не удивившись…
Я понял вас –
С Альтюгом в паре
Мы двух детей бы отыскали:
Один – его,
Другой – от рыбы,
Или от трансвестита,
Нет разницы,
Но – не годится!
Мне это непривычно,
Не матерью хочу -
Отцом быть чьим-то,
Учтите!
Я не желаю измениться
И до смерти лечиться
От грудницы –
Ну некуда уж ниже
Опуститься!
Хотя, согласен,
Товарец этот очень дорогой –
Красивый трансвестит
С ужасно тонкою
И длинною ногой!

(ударяет себя ладонью по лбу)

Ах, ты же Боже мой!
Конечно, Эдуард,
Но не Седьмой и не Восьмой –
Второй –
Вот кто помощник мой
В противодействии
Быть чьей-то сексуальною игрой!

(Набирает в телефоне сначала портрет Эдуарда Первого)

Красавец!
Можно и сейчас влюбиться,
Зачем же произвел на свет
Ты содомита,
Который стал причиной
Войны столетней
И страшного кровопролитья?
Напрасно говорится –
Что люди гибнут за металл,
Выходит, тысячи лежат в могилах,
Воюя целый век
Только за то,
Что не таким родился человек,
Что у правителя
Так были соблазнительны
Изящные прямые ноги
Длиною
Метра полтора…
Вот каково бывает истинное
Горе для народа!
Но отчего и я похож так на него?
Не потому ли для расплода
Мадам Басак решила
Кинуть и меня в пасть волка –
Живодера Альтюга?
Тогда в опасности здесь я,
И эти призраки меня задолбят
В дивной Трое!
Пора, пора тебе артист, на волю…

(Уходит)

Сцена третья.

Ресторан Керимбей. За столом, где недавно жарко спорила компания призраков большой королевской семьи, сидит, подперев небритую щеку рукой, эмигрант из России. Это мелкий торговец-коробейник. По лицу его течет слеза. Раскачиваясь, он тихо, всхлипывая, разговаривает сам с собой, потом начинает напевать.

Пьяный коробейник:
А черт он высоко сидел,
А черт он далеко глядел -
На факеле пригрелся плут
У дамы  на реке Гудзон,
Где остров Эллис плачет.
Копыта, хвост себе оставил,
Рога же статуе приставил
И полетел сквозь океан
В Россию.
В России нынче весь народ
У церкви водит хоровод,
И не поймешь, чего орет
А поп с амвона всех клянет,
Кричит: «Смотрите, черт идет!»
Народ не видит и поет. 
Черт средь толпы укоренился,
Зовет на пляски посмотреть.
Попа с амвона вовсе гонит
И дарит в руки всем гармони.
Как только вдарили бубны,
Три девки на амвон пришли
И ну ногами загребать,
И ну кривляться и орать:
«Гони Россию, в душу мать,
Из рек, лесов, полей, морей,
Мы даму будем приглашать
Свободную и без борщей!
Ваш бог – на грязном леднике,
Туда идите, остолопы,
И вместо родины своей
Смотрите наши голы жопы.
Молитесь вы на них и шляпы
Снимайте перед ними,
Вы, духом нищие скотины,
Несчастные головотяпы,
Генетики трясина».
Народ стоял, разинув рты,
А черт туда помет кидал.
Глотали бабы, мужики,
Черт громогласно хохотал.
Но вдруг осекся – повели
С амвона под руки танцорок,
Прогнали прямо до тюрьмы
И заперли бесовок.
С Гудзона статуя огнем
Грозила и метала,
Горячи искры из металла,
Рогами грохотала,
И бился океан ключом
Вокруг России оскверненной,
Чертовками оговоренной,
И плакал поп, тряся бородкой,
Взывая к вере инородной,
Чтобы ушла обратно, вспять,
Чтоб не мешала порчу снять
И вымыть начисто амвон.
И с площади раздался стон.
Народ вздохнул,
Надвинул шапки на глаза,
И раздалася тут гроза
Над черта женами.
И вот
Над ними скорый суд идет,
В толпе же скверный идиот
Нечеловечески орет:
«Снимаю шляпу
Перед теми,
Кто обосрал святой амвон,
А судьи кто – все те ж злодеи
Терзают русский наш народ!»
Народ, конечно, удивился,
Народ, конечно, возмутился,
А черт свое орет, и знай:
«Ты шляпу, русский, подымай,
Со лба ее снимай, снимай
И кланяйся моим девчонкам,
Моим рогатеньким трем женкам,
На суд их страшный не давай,
Играй в гармонику, играй!»
И вот нашлось же дураков,
Пред чертом спасовали
И шляпы сняли
И рогов
На медных лбах – своих-
Не увидали…

(Коробейник вздрагивает, когда, открыв глаза, видит напротив себя знойного  черноволосого красавчика- незнакомца в красном свитере со швейцарскими часами «Ролекс» на левой руке. Это – «выходные» часы, их циферблат усыпан крупными разноцветными бриллиантами. Коробейник не может оторвать глаз от этого великолепия, и не сразу слышит, о чем ему говорит богатый незнакомец)

Вольдемар:

О чем горюешь,
Коробейник?

Пьяный коробейник:

А не могу сказать
Тебе я,
Налей…

Вольдемар:

Но ты же что-то пел,
Как будто жалился –
Или жене
Готовил речь
О пользе трезвости?
Не можешь рассказать,
Так спой и мне,
Я заплачу тебе,
Стамбульские законы знаю!

Пьяный коробейник (смотрит на выложенный Вольдемаром толстый бумажник):

Это другое дело –
Тогда я начинаю.
Певец-то никакой,
А просто расскажу.

Вольдемар:

Постой!
Поедем-ка со мной
В театр,
Расскажешь там –
Я больше заплачу,
Согласен?

Пьяный коробейник:

При зрителях?
Нет,  не могу,
Смущаюсь,
Запнусь,
И хуже – упаду…
Послушай здесь,
А лучше -
Вовсе ничего не надо,
Сомнительный ты весь,
С тобой я попрощаюсь…

Вольдемар:

Нет, нет и нет!
Тебя не отпущу,
Поедем,
Очень я прошу,
Там зрителей не будет,
Актеры лишь,
И те –
Почти не видимы при дне.
А хочешь, прямо тут
Мы договор с тобой подпишем?

Пьяный коробейник (устало утирая потное лицо):

Да нечем подписать,
Перо
В моей машине…

Вольдемар:

Зачем же нам тогда вино?
В Стамбуле так густо оно,
Что запросто заменит
И чернила,
И…

(протягивает какой-то документ коробейнику)

Да ладно, подпиши?

Пьяный коробейник (подписывает):

Да, густоты хорошей
Стамбульское вино…
На кровь даже похоже!

Вольдемар:

Ну не придумывай, дружище,
Ты не профессор Фауст,
Я не Мефистофель,
Однако же твоя баллада черту
Не очень-то
Пришлась бы тут  по вкусу:
Россия все-таки одно,
Другое - Турция
С ее рекламопоглощательным искусством…
Но  для меня
Твои русскоязыческие
Темные
Религиозные
Страданья -
То самое оно,
И ты, пожалуй,
Поможешь сделать в Трое мне
Мое веселое кино,
Которого мадам Басак
Пока не знает.
Поехали!




                Сена четвертая.

 

Гостиница. Президентский номер.



Мадам Басак ( стоит у окна, не отрывая взгляда от морского горизонта):

Джон, досье на этого поэта-
Миротворца
Уже готово?

Иван Болотников:

Увы, мадам,
Он нам наврал.
Он вовсе не поэт…

Мадам Басак (нетерпеливо):

А это видно по его
Плохим стихам.
Так кто же наш красавчик Вольдемар?

Иван Болотников:

Актер.

Мадам Басак:

Теряешь хватку, Джон,
Плевать – актер он, не актер,
Что с родословной?

Иван Болотников:

Восходит к  роду вельфов
Из Дании,
По русским предкам
Он – от  Пятого Ивана,
От  Милославских,
Поэтому глухой
Отчасти,
Как невестка ваша,
Мать Альтюга,
Но тщательно скрывает…

Мадам Басак:

Тогда не так блестяще
Его дело,
В России 
Вельфов не любили
И не любят,
Поэтому он всячески скрывает
То, что на лице его
Написано.
Но я узнала!
Да ладно, ладно,
Мы наше представленье
На театре в Трое
Начинаем!
Готовься, мы выходим.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Сцена первая

Античный театр в древней Трое  на берегу Эгейского моря, у пролива Дарданеллы. Вокруг театра, но немного поодаль, уже  построены временные объекты  знаменитого киноконцерна, размещено громоздкое съемочное оборудование. На площадке много людей – актеры,  технический персонал, массовка. Но одна группа  собралась отдельно на древней сцене амфитеатра. Это главные действующие  лица – знаменитые модели и актеры известных  рекламных роликов и телесериалов. За сценой наблюдает мадам Басак, которая в сопровождении Ивана Болотникова подъехала на своей машине к съемочной площадке и теперь, приоткрыв дверь, слушает, о чем спорят актеры. Вдруг она дотрагивается до локтя Болотникова и говорит с изумлением в голосе.

Мадам Басак:

Смотри-ка, Джон,
Что происходит –
Наш Вольдемар
Один не ходит,
Он элегантен и ухожен,
Красавчик-мачо,
Как я вижу, осторожен,
Пришел с охраной
При оружии,
Но очень странном,
Ты не находишь?
Ну кто сегодня
Берет на вооружение
Винтовку
Всего лишь
С четырьмя патронами?

Иван Болотников:

Ей Богу,
Я не знаю, мадам Басак,
Но все-таки предполагаю,
На что-то нам он намекает…

Мадам Басак:

И уже не женщина,
Нам надо понимать-
Он отказался выйти замуж
За наследника!
Боюсь,
Расстроится Альтюг,
Любимый королевский внук!
О, если бы увидел это
Мой дорогой супруг!
Никто из них пока не знает,
Что тут, со мной –
Особой ценности невеста,
Которая нарушит их покой,
А непослушный Вольдемар
Удачно нарядился мачо,
Его на сцене буду сватать,
Постой же, Вольдемар,
Постой,
Узнаешь скоро гнев ты мой!

Иван Болотников:

Мадам Басак,
Простите любопытство,
Но где невеста,
Покажите!

Мадам Басак:

Ты обернись-ка,
Вот прямо за тобой
Сидит на кресле сзади,
Красавица моя –
Ах, долго же ее
Искала я!

Иван Болотников (обернувшись и рассматривая незнакомую девушку, говорит удивленно):

Простите, госпожа,
Но вижу что - то странное,
Такое, чего не допускала
Никогда
Ваша семья!
Да у нее раскосые глаза
Чернее ночи,
А скулы – как у сибирского
Охотника,
А ваша королевская семья
К себе впускала  лишь
Голубоглазых и пригожих
Всегда!

Мадам Басак:

Да, да, да, да!
И над селекцией
Трудилась я сама!
Как паучиха паучат
Девятерых на свет
Произвела,
Хотя рожать я не любила
И вне себя была,
Когда все девять месяцев
Обремененною ходила,
Потом на новорожденных
Смотреть не находила силы,
А уж кормить их грудью –
Ну все равно, как соскользнуть
В могилу
До времени!

Иван Болотников:

Зато явилась миру
«Икона стиля» –
Голубоглазые красавцы-
«Близнецы»,
На самом деле, клоны,
Которых вы произвели,
Как будто бы в лаборатории,
Но до сих пор
Никто не разрешил загадку,
Зачем были они
Похожи, словно в сказке?

Мадам Басак (рассматривает в бинокль происходящее на сцене):

Народом надо управлять,
А не отгадывать ему
Загадки.

Иван Болотников:

Не близнецы,
А двойники
Те были короли,
Но кровью родственной
Все были связаны они
И прирожденным
Правом на правленье,
Вот в чем загадка
Клонового воплощенья
Кузенов- «близнецов»?

Мадам Басак:

Давным-давно
Прошло,
Сегодня время новое
Пришло,
Меняем мы «икону стиля»,
Теперь ее лицо –
Наш Вольдемар красивый…

Иван Болотников:

Но ноги остаются
Длинными?

Мадам Басак:

Да, на династию
Смотреть нам  лучше
Снизу –
Невестою для внука
Я выбрала актрису
Не простую,
Как всем покажется
Вначале –
Хотя и в очень отдаленном
Поколенье,
Она прямой потомок
Эдуарда Первого,
Достойного правителя,
Поверь мне,
А главное его отличье –
Это ноги,
Длинные,
Которые остались
Гордым прозвищем
В истории.

Иван Болотников:

И это вот сокровище
Вы отдаете Вольдемару,
Который и не внук вам…

Мадам Басак:

Я отдаю ему актрису,
С которой в паре
Он в знаменитом сериале
Обязан
Влюбить в себя весь
Разноцветный мир,
Который будет плакать
От восторга
И думать, что узрел он Бога,
Который проживает
У ворот из Азии в Европу,
На берегах Босфора,
Откуда к нам бежит народ,
И править им – нелегкая забота!
Но на себя возьмем ее мы,
Когда тут новая
«Икона стиля»
Победит!
Тогда двор свадьбу объявит
Наследника и этой вот
Актрисы…

(кивает головой в сторону Невесты из будущего)

Иван Болотников:

Мадам Басак,
В моем агентстве «Феникс»
Где вся
Достопочтенная семья
Талантов королевских
Цветы срывает
Мировой известности,
Талантами блистая,
Довольно мастеров
Сакральных перевоплощений,
Они для вас уже старались,
Восточный образ,
Нужный вам, искали,
И под руку попался
Мусульманин,
Принц чернокожий
Из песков Сахары…
Меня вы не случайно привлекали
Постоянно,
Когда искали
Кого-то для ведущей роли
В сериале,
Ваш интерес ко мне понятен:
В России император
Петр до вас задолго
Велел своей разведке
Из местного сераля
Выкрасть арапчонка,
А получив добычу,
Назвал его Абрамом Ганнибалом –
С намеком на будущего
Хана – владыку
Сказочной Сахары.
Однако,
Россия Африку
Не воевала,
И загорелый Ганнибал
Остался бы совсем без славы,
Если бы картошку не сажал,
Не прививал
Ее в России,
А также прадедом
Ни стал
Великого поэта –
Как жаль, его безвременно
Сгубили.
Так что в России
При Петре еще
Отлично понимали
«икону стиля»
Для завоеваний
Мира!
Но этот 
Современный
Сын пустыни
Поднялся выше Ганнибала
Из России,
Его  одобрили вы сами
И целых восемь лет
Он голову морочил
Миру
Под громким именем…

Мадам Басак ( нервно пожав плечом):

Не вспоминайте!
Надежды нашей
Не оправдал арап…

Иван Болотников:

Конечно, он был,
Ну как бы помягче
Так сказать …

Мадам Басак:

Да попросту дурак!
Таким остался в памяти
Он человечества.
Вполне возможно,
Не было бы так,
Если бы не внешность…
Он красотою обделен,
Ужасен лик его
И чёрны руки,
А уж супруга!
Ах, нет, нет, нет –
Гоните
Воспоминания вон, вон!
Однако, Джон,
Тогда политика взяла в расчетах
Верх:
Нам срочно нужен оказался
Человек,
Который стер бы расовые
Предрассудки
Из памяти всех-всех,
Запутав мысли обывателя.
Но человек
Из среднестатистических,
Как выяснилось,
Привержен к красоте,
А расовые бредни
Сегодня недействительны.
Мы просчитались, Джон,
Теперь
Наверстываем в поисках
Необходимой
Для восторга личности,
А как найдем,
То массы сами побегут к
Киношному
Правителю их душ и мыслей,
Вот так мне будущее видится,
И надо обкатать
Его под кинокамерой
И под софитами,
А там уже решенье принимать,
За чьим лицом стоять:
Какое люди всех цветов
Одобрят,
Такое будет править ими
От имени…

(Прислушивается к тому, о чем оживленно беседуют на сцене)

Но что такого
Вольдемар там говорит?
На сцене поднимается волненье!
Так он уже устраивает
Представленье
И ссорит внуков там моих,
Как я ему велела…

(Мадам Басак выходит из машины и идет к  древнему амфитеатру. За нею туда направляются Невеста из будущего, Иван Болотников и оруженосец  его хозяйки – девушка - дератизатор очень мужественного и неулыбчивого вида. Она несет с собой мешок яда для грызунов.

Сцена вторая

Сцена античного театра древней Трои. На ней – актеры, исполняющие главные роли в будущем сериале. Среди них – элегантный красавчик Вольдемар, за спиной которого неуклюже топчется пьяный коробейник с ружьем-трехлинейкой с примкнутым штыком за спиной. К сцене приближается мадам Басак в красном  костюме и в маленькой изящной шляпке на голове. Все поворачиваются к ней и начинают аплодировать. К ней кидается Кара с клеткой на голове и Гюльсен пистолетом в руке. Остальные также держат в руках оружие.

Вольдемар ( выходя на середину сцены и отвешивая почтительный поклон):

Добро пожаловать,
Хозяйка бала!
Мы с нетерпеньем ожидали,
Когда вы посетите нас.
Уже готов сценарий…

Мадам Басак (присаживаясь на королевское кресло, которое ей подвинул Иван Болотников):

Конечно, он готов,
А автор – я!
Но, кажется, что вы
Не знали?
Мне жаль  постигшего
Вас всех
Разочарованья.
Особенно касается
Очарованья
Вольдемара –
Невыяснена роль
Его до самого конца,
А он уже, как вижу я,
Роль личности
В истории по-новому
Определяет.
Привел с ружьем
Какого-то бродягу,
Сам на скамейку сел
В такой  знакомой всем
Нам позе,
Что напугал массовку
Нашу
Расстрелами – зачем,
Кто скажет?

Вольдемар (обиженно):

Мадам Басак,
Я курс ускоренный прошел
В агентстве «Феникс»,
Стилисты, как боги,
Образ мне создали,
И не один.
Вы посмотрите,
Большое зеркало всегда при  мне –
Я за минуту отражение
Меняю,
Когда меня снимают,
Мое лицо теперь
Любое примет выраженье –
Стилисты, собственно, играют,
Я - подражаю,
По вашему приказу
Я целый мир в себя влюбляю,
Такой разнообразный
В притязаньях,
Его я привожу
К единому, всеобщему желанью –
Во мне для всех
Любимых образов хватает,
А товарищ Сталин…

Мадам Басак:

Голубчик, я не возражаю!
Но все-таки прошу:
Не  путайтесь вы
В трех соснах
Роли
Личности в истории.
Хоть Каутского Ленин не любил,
Мне нравилось,
Как философ говорил:
Титаны
Терпят неудачу,
Ничтожества становятся
Гигантами,
Когда посредственности,
Даже дети
И даже – боже!-
Идиоты вдруг ловят
В руки власть,
Когда ее дает им кто-то,
Но первым начинает стиль играть!
Когда любимый ваш Иосиф
Решил отправиться в Европу,
Чтобы пред партией предстать,
Он получил достойный образ
От стилиста
В Тифлисе.
И от кого, как думаете вы?
От будущей жены!

(кивает  Ивану Болотникову)

Джон, продолжи ты!

Иван Болтников:

Да, непростая девушка была
Красавица и умница
Сванидзе.
Екатерина знала тайны
Образов людей великих,
Ее учили не случайно
Секретам колдовского
Мастерства большого переодеванья.
И обернулся вдруг Сосо
В мгновение единое
Изящным европейцем,
Которого, увидев, Ленин
Представил всем
Как чудного грузина.
С тех пор-то
Фотосессия Сосо и началась.
Но все-таки
Образ
Европейца
Пришлось родне жены
Отдать.
Иосифу меняли облик
Теперь в других местах,
Он стал лохматым
И ужасным,
В конце концов,
Он повелел «иконой»
Новый стиль избрать:
Особый каторжный наряд,
Который был готов народ принять
В разрушенной им самим империи!

Вольдемар:

Но эту фотосессию
Закончил он
В мундире императора!

Мадам Басак:

Вот в этом и вопрос,
Которым болен
Современный день –
В твоей, актер, стране
Возможно ли
Использовать научный термин
О роли личности в истории,
Когда ночная мгла
Ответа не дает:
А кто она?
Придуманная биография
Нам ничего не объясняет,
Однако, сказка
Для людей
Любви полна.

(В это время на сцену выходит оруженосец мадам Басак, девушка-дератизатор, и невозмутимо начинает насыпать  под скамейки  протравленное розовое зерно)

Иван Болотников ( видя недоуменные взгляды актеров):

Здесь крысы
Любят отделять
От тела черепа,
Во время представленья
Они покатятся по сцене
И будут отвратительно стучать,
Мешая тексту…

( В это время на сцену  врывается танцовщица ночного клуба Матильда и кричит)

Матильда:

В Стамбуле
Режут ночью проституток!
И полицейские здесь
Вот-вот будут!



(Со своих мест поднимаются Альтюг и Кара с клеткой на голове и быстро уходят со сцены в сторону вагончиков для актеров. Вслед пытается бежать Гюльсен, но Беркант силой удерживает ее рядом с собой)


Гюльсен (рыдая в истерике):

Мой брат ни в чем не виноват,
Он никого не убивал,
Все это клевета!

Вольдемар ( с интересом):

Какой из двух?
Тот,
Что скрывает мозг
За клеткою над головой,
Или Альтюг,
Любимец общий,
А также и жених вчерашний мой?

Гюльсен (продолжая рыдать):

Да оба!

(Полицейские направляются к актерским вагончикам. За ними плетется пьяный коробейник с трехлинейкой за спиной. Один из полицейских внезапно останавливается  и строго спрашивает коробейника)

Полицейский:

Оружие, которое торчит
У вас, пугая всех штыком,
Зарегистрировано?

Вольдемар ( подбегает к коробейнику и оттесняет его назад):

Конечно, господа,
Служители закона,
Ружье зарегистрировано,
Хотя и далеко,
Однако же печать
На нем поставлена
С большой-большой любовью,
И эта регистрация навеки
Нам дана…

Полицейский (принюхиваясь, подозрительно):

Но пахнет кровью!

Другой полицейский (открывая вагончик Альтюга):

А вот и труп!
Отсюда исходит
Запах тленья!

Вольдемар (улыбаясь):

Не может быть!
Ведь это привиденье,
Без крови и без нервов,
Вы посмотрите сами –
Нет никого вокруг
Пред вами,
Лишь я и пьяный коробейник!

Мадам Басак (стоя за спиной у Вольдемара):

Спасибо, Вольдемар,
Сейчас вы нас спасаете!

Первый полицейский (обращается к Вольдемару):

Тогда мы арестуем вас!

Вольдемар:

За что?
Помилуйте же, господа…

Первый полицейский:
А за ружье!

Вольдемар:

Оно же не стреляет!

Второй полицейский:

А почему? Патронов не хватает?

Вольдемар:

Да просто реквизит оно!
Проверьте сами…

(Первый полицейский забирает у пьяного коробейника ружье и нажимает на курок. Раздается выстрел, а за ним крики массовки)

Вольдемар (упавшим голосом):

Зачем стреляли вы
В вагончик
С артистами?
Они совсем невинные!

(Первый полицейский направляется к вагончику, где спрятались супруги Булут и Асли. Открывает дверь и видит, что актеры мертвы, а вагончик залит кровью. За ним спешат второй полицейский и Вольдемар с пьяным коробейником, за которым идет, осторожно ступая по траве, мадам Басак)

Первый полицейский:

И эти – тоже приведения?
Дай, Боже, мне терпения
На этой съемочной  площадке,
Где, кажется, взбесился дьявол!
Я требую сейчас же объяснения!
Ну, кто тут главный?

Вольдемар:

Пока что я.
Но нет здесь крови,
А просто спят актеры,
Краснеет же на стенах
Реквизит…

Второй полицейский (принюхиваясь):

Да что вы?
Сказать хотите – невиновны
Во всех кровавых
Приключениях
На ваших странных съемках?
А документы предъявите!

(Вольдемар достает паспорт из внутреннего кармана своего элегантного пиджака и протягивает его полицейским)

Первый полицейский (разглядывая паспорт):

Красавчик этот из России!
А на каких правах
Распоряжаетесь у нас,
На берегах проливов?

Вольдемар (строго):

Господа, я понимаю вас,
Вы охраняете спокойствие
Проливов,
Но договор на съемки
В древней Трое
Подписан
Между государствами,
Он – международный!

Первый полицейский (второму – тихо):

Звучит уж очень ненадежно,
Проверить надо,
Это - правда?
И разбудить актеров,
Которые в крови погрязли!

Вольдемар:

Я попрошу вас, не будить -
Актеры так устали
На этих трудных съемках,
Что окружающее
Видеть перестали,
Теперь погрязли в
Сонных грезах,
А не во снах кровавых!
Пусть спят
Влюбленные супруги,
Оставим это право
Им  хотя бы в сериале!

(Полицейские направляются к вагончику, куда убежали Гюльсен и Беркант. Открыв дверь, они видят, что и эти актеры лежат неподвижно в лужах крови).

Первый полицейский (зажав нос):

Как нескончаем этот
Красный реквизит,
Простите, но меня мутит –
Уж очень все правдоподобно!
И этих, что ли, не будить?

Вольдемар:

А этих двух – особенно
Не стоит трогать.
Под камеры
Им скоро выходить,
Они устали оба,
Сказал бы я,
До гробовой доски!
Простите
За ужасное сравненье,
Под камерой их будет
Воскресенье,
И ничего мне с этим не поделать,
Приходится так жить!

Мадам Басак (незаметно подходит к Вольдемару и шепчет ему на ухо):

А, знаете, позволю
Вам рулить
Местами
На съемочной площадке,
Вы видите,
Как я вам доверяю,
Но все-таки пока – отчасти…


ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Сцена первая


На сцене  амфитеатра древне Трои снова собралась съемочная группа. Нет лишь Альтюга. Все встревожено ищут его, только Беркант и Гюльсен угрюмо молчат. Появляется отец Альтюга, сын мадам Басак, Диренч. Она недовльно отворачивается от него.

Диренч:

Позвольте, матушка,
Спросить:
Теперь за что не любите меня?
Модельными агентствами
Неплохо управляю я,
И заслужил всеобщее
Признание,
Семья
Пополнила копилку,
Хотя вы говорили,
Что не пригоден я,
Развратник и свинья,
Не нужен миру,
И папа мой ушел из-за меня
Безвременно в могилу…
Теперь же видите,
Что были вы неправы?

Мадам Басак (прищурившись, внимательно смотрит на сына):

Где внук любимый мой,
Альтюг?
Верните принца мне,
Хочу,
Чтобы модельными агентствами
Он управлял,
Иначе я закрою «Феникс»!
И, думаю, меня поддержат…

Диренч:

Вам не по силам это,
И, матушка, вас не поддержат!
Пока вы заговор плели
Против меня,
Вся наша юная родня
Свой заговор плела,
Любимый ваш Альтюг
Пал в результате клеветы…

Мадам Басак:

Подозреваю –
Проституток резал ты?

Диренч:

Не я!
Хотя подумали бы вы,
Кто в это время
Лондон посетил:
Кара!
Как проституток он любил
Всегда,
Но вот беда –
Он денег не платил,
Они ему решили мстить,
Он – им…

Мадам Басак:

Да замолчи!
Кара
Любила я всегда,
Еще с рожденья!
Я помню, привезли его
Ко мне малюткой милым,
Какое было наслажденье
Увидеть кроху
Розовощекого в пеленках!

Диренч:

Уродство внука
Не смутило –
Короткая недвижная рука,
Кривая шея, в клетке голова –
И это
Вы пустили в дело,
Калеку-принца прославляя.
И вот вам результат –
Вагончики в крови,
Там внуки ваши
Полегли,
Империи их пали.
И, по большому счету,
В том «виноваты» лишь они,
Что Кара  с детства
Рос неполноценным,
Ему жестокосердие
Привили вы
И равнодушие к родным.
Он проституток лишь любил!
Впрочем, об этом
Выше, кажется, я говорил.

Мадам Басак:

Каких же внуков
Прославляешь ты, Диренч?
Не за грехи ль твои
Ты наплодил душевных
И физических калек?
Один – изменник трона
И нацист, другой – заика,
Еще красавец есть,
Но содомит,
Последний – эпилептик,
Не доживший до своего
Совершеннолетья.
Однако, ты любил их всех,
И я люблю вас нежно,
Но сегодня я подключаю «Феникс»
К тому, чтобы произошла замена
Внешности больных,
Породу искалечивших,
И для правления
Откроется совсем иная эра.
Для этого я отдаю вам эту сцену,
Где  каждый переселит душу
В иное тело,
Которому б поверил
Безоговорочно весь мир
И следовал за ним,
Как крысы следуют
За дудочкой волшебной.

Девушка-дератизатор (подбирая что-то с каменных подмостков и обращаясь к мадам Басак):

Я тут нашла кого-то…

(К ней подбегает Гюльсен и выхватывает найденный предмет. Это череп)

Гюльсен (держит череп в руках):

Нашли Альтюга!
Ах, милый брат,
Ты снова среди нас!
Я рада,
Беркант, ты рад?

(Беркант угрюмо смотрит на череп)

Мадам Басак:

Любимый внук нашелся!
Я счастлива,
Пусть впредь
Он будет осторожен,
Его душа стоит на очереди
Первой
На вселенье
В тело…
Где Вольдемар?
Ускорим перевоплощенье!