39. Из главы 39.
ПЕРВАЯ СИЛА
………………………………………………
………………………………………………
(Ошеломление «Первого Героя» нежданными «встречами»)
……………………………………………….
……………………………………………….
…вот это удар! Это прямо
Под дых! Это, брат, без стаграмма,
А лучше еще без двуста,
Не вынесть... – В заглавье собора
Он Сам, наша крепь и опора,
Сидит, не боясь ни черта!
Ничуть не смущённо, открыто
Глядит всем в глаза, и сердито
На всех поднимает свой бас:
«Ну, будет здесь «романы тискать»!..
И ты поскромней будь, артистка,
Комедия кончена! Вас
Я предупреждал – рановато
Собрались идти брат на брата,
Собрались? Вот слово мое:
Здесь всё – в нашей власти! Вы сами
Частицы её, вы слезами
И кровью скрепили её.
Нет, я не о выборах... так ли,
Не так, но последние капли
Заполнили б этот сосуд –
Чуть раньше, чуть позже... вот наша
Кровь общая – братина. Чаша.
Её и нести нам на Суд...»
***
Он братину поднял, и малый
Глоток сделал… пенистый, алый
Напиток пустил вкруг стола:
– «Пускай та пора не пришла,
Пускай недоброжена брага,
Но прежде, чем брату на брата
Подняться, всмотритесь в глаза,
Поймите, родные мы все здесь,
И кровь нашу, дольне иззвездясь,
Мы все понесём в небеса,
Как дух, отделённый от плоти.
Да-да, вы позднее поймёте
Суть замысла в целом… всего
Теперь не обьять... кто не верит,
Пусть чёрта найдёт хоть за дверью,
Хоть здесь. Каждый сам своего.
Но прежде – в глаза загляните!..»
***
Так вот они, дьявола нити,
Так вот каковые!..
Но бал
Воистину правит здесь кто же?..
И вдруг всею кровью, всей кожей
Я взгляд на себе испытал –
Незримый, но странно зовущий...
Откуда? Из самой же сущей
Глуби естества моего!..
И я обернулся... и штора
Взметнулась, и дикое что-то
Меня озарило всего:
Вот он, самый главный, который
Темнел и таился за шторой
От пик светоносных когорт –
Вот он-то и был самый чёрт!..
И я без сомненья и страха
Рванулся туда и с размаха
Вонзил в эту штору копье! –
Шатнулся он там... и, чуть живу,
Его я увидел, вражину...
Увидел – себя самое!
Оно, это самое Оно
Вперялось в меня изумлённо…
В себя?.. Или, значит, – в тебя?..
Но тут зеркала задрожали,
И вспыхнули, и побежали,
Слежавшийся разум дробя...