Черт те что, мон шер, твои мечтанья
Черт те что, мон шер, твои стихи.
Много в них печали и страданья,
Видны в них нелепые грехи.
Жизнь прожив почти что до предела,
Все равно увидел рано дно.
Точно милость божия задела:
Видишь то, что видеть не дано.
...
Год от года, и век от века
В чистом воздухе голубом.
Волей вещего человека
Раздавалось вдруг слово : «Ом».
И тогда сотрясались основы
Успокоенной мнимо земли
И ломались гранитные кровли,
И тонули в морях корабли.
Рыбы, рыбы по небу летели,
Птицы, птицы ввергались с моря
И холодной зимы метели
Жгли июньские тополя.
Так все было подвластно слову
В каждом жесте земли – в любом!
И с священною черною кровью
Вырывалось вдруг слово: «Ом».
Мы забыли те давние притчи.
Про кольцо, про ковер-самолет.
И приходит в другом обличьи
То, что сердце поэта жжет.
Все равно упадаем ниц мы,
Слыша в небе полуденный гром.
И глядит в искаженные лица
Запрещенное слово: «Ом».
...
Через счастливые времена,
Через несчастливые времена,
Через громкие имена,
Через безвестные имена
Тянется со временем
Заранее проигранная война.
...
Стоит непрочитанный Брэм,
Лежит непрочитан Набоков.
Я, неуч, пожалуй, совсем
Принц Гамлет, но только с Востока.
Вопросы, вопросы кругом.
Предательство ходит кругами.
Смерть бродит в обличьи другом,
И топчет всех нас сапогами.
О, как бы мне выносить честь
Средь грязи, средь пошлости, смрада?
Но песня летит словно весть
И главная в этом отрада.
...
Отдайте мне мою песню -
Она на краю заката.
Не солона и не пресна.
Отдайте ее, ребята.
Губы ее разбиты,
Глаза полны тьмы лиловой.
Не ждите - их нет - наитий,
Не ждите совсем любови.
Она умирает, песня,
Как в мире все умирает.
Уходит она в неизвестность,
Забвеньем за зло карает.
Отдайте мне мою песню.
Я вам заплачу за это.
Но клянчить ее неуместно,
На зло налагается вето.
И пусть апельсиновой рощей
Строка ее догорает
И смерти роскошный почерк
Никто теперь не узнает.
Пусть плачут ямб и анапест,
Пусть музыка слов играет.
Последняя самая запись
В огненной тьме сгорает.
...
Возле божьего храма
Хорошо подают.
И толпою упрямой
Бедолаги встают.
Просят денег на пищу,
На табак, на вино.
Если голый и нищий,
То тебе все равно.
Если ты в этой жизни
Сирота сиротой,
Не поможет всевышний -
Это номер пустой.
Может в новом рожденье
Будешь счастлив, богат
На успех, озаренье
И на радости, брат.
Время лечит все раны -
Так у нас говорят.
Всяких бед ветераны
Возле храма стоят.
То снежочек на плечи
То дождинки, то зной.
Время раны не лечит -
У судьбы выходной.
Надо жить в этой жизни,
Пить отраву, вино.
Пусть простит нас всевышний -
Мы простили давно.
Чет или нечет иль славу
И сует суету
В этой жизни корявой
Встретим мы как мечту.
В догорающих свечах
Догорает судьба.
Пусть окутает вечность
И меня, и тебя.
...
Сентябрь окрашен красками победы:
Багрянец, золото, вскипающая медь.
Как хорошо уйти, совсем не ведать
Что рядом милосерднейшая смерть.
Природа гаснет, замирают звуки,
Мир наполняет звоном тишина.
Как хороша печаль перед разлукой,
И как сладка небывшая вина.
...
Жизнь моя просвистела как пуля
Твоего не задела виска.
Жизнь моя как разбуженный улей,
Жизнь моя – голубая тоска.
И была она столь откровенна,
Столь на радость и горе полна,
Что умчалась как будто мгновенье,
Будто облачка тень среди дня.
И теперь и смеюсь я, и плачу,
Вспоминая родную тебя.
Потому что не мог я иначе,
Потому что забыть – не судьба.
...
Наши годы бегут в никуда,
Наши реки текут в ниоткуда.
И холодного неба звезда
Нас не дарит своею причудой.
Ветер шалый уносит листву,
И листва в никуда пропадает.
И за что этот сон наяву,
Никогда и никто не узнает.
Остается лишь только терпеть,
Помогая судьбе совершенству.
Даже жизнь, даже жизнь, даже смерть,
Принимая порой за блаженство.
...
Стихов, стихов и нег, услады,
Прито;рней, чем рахат-лукум.
Чтоб начисто ушла досада,
И шли лишь радости на ум.
И чтоб плодами воспитанья
Попользовался бедный ум.
И чтоб дали воз питанья,
Тебе, кого зову Наум,
Иль, может Фрол, иль, может Фока,
Или неверущий Фома.
Чтоб посмеялся враль и дока,
И был доволен мной весьма.
...
И вот уж нет тезки – Марата.
Ушел навсегда в небеса.
Кто скажет, что был он когда-то,
Когда-то шумели леса.
А нынче – зима, и округа,
Уснула вся в белом снегу.
Как будто теряю я друга
Никак удержать не могу.
Он мягкий, ранимый и добрый -
Не этому миру подстать.
Ушел он совсем ненадолго,
Я верю- вернется опять.
Дождем, за окном шелестящим,
И радугой в летние дни.
За то, что он был настоящим,
Хотя б на минуту верни.
И все же – нелепость ухода
Людей впечатляет сердца.
Рыдает ненастьем природа
И нет этой вьюге конца.
...
Он был Высоцким. Этим сказано
Пожалуй все. О, никогда
Поэту песня не обязана
Тьме не обязана звезда.
Он был Высоцким. Полночь, вьюга,
В стаканах красное вино.
О, возлюби за это друга,
За все, что было так давно.
Он был живой. Планета пела
И слушала магнитофон.
За все, что напрочь улетело,
За все, чем был когда-то он.
За все, чем будет. Время вечно
Прискорбно тленна тишина.
Идет Володя в бесконечность,
Поет гитарная струна.
...
Ну, что же в твоем Эльсиноре,
Принц Гамлет, какие известья?
Горящая шапка на воре
Исход же другой – неуместен.
Гертруда отведала кубка,
И шпага нашла себе ножны
Все споры решались так грубо,
Все жребьи – так неосторожны.
Но слава на то ведь и слава
И к пиршеству жертв непричастна.
И падает жребий кровавый,
А все остальное-лишь частность.
...
Ночь свершенья, конечно, одна.
Ночь свершенья, предопределенья.
Ну, конечно, не мир, не война -
Здесь иные совсем измеренья.
Жребий наш, точно светоч, погас.
Ночь светла –светят звезды и месяц.
Если конь –то, конечно, Пегас,
Если тьма-как всегда неизвестность.
Обобрали всю душу до тла,
До последнего вздоха, мгновенья.
Но печаль наша все же светла-
Ночь не просто-предопределенья.
Не разжиться бы жребием мне.
Ведь по случаю-это невзрачно.
И сияет луна в тишине
В этом граде, пустом и барачном.
...
Бабам немецким ломая целки,
Бабам французским ломая целки,
Бабам тунисским ломая целки,
Все же грущу не о них, а о Верке.
Все таки Верка - добрая баба,
Хоть говорят соседи, что стерва.
Люблю ее за то я, хотя бы,
Что была она в жизни самою первой.
...
Одиночество - это не прибыль,
Не желанный до смерти уют.
Одиночество - это погибель,
Нераскрытый навек парашют.
И свидание близко с землею -
Эта новость уже не нова.
И прощаешься с жизнью былою,
Ведь живем однова, однова….
...
Я не был никогда на море,
Не мыл волною синей выю.
Другой - не я - вскричал - О, горе!-:
«Прощай, свободная стихия».
Прощай, прощай - а где же здравствуй?
- Попраны нормы этикета
Но все равно живи и царствуй
На зависть лютую поэтов.
...
Потому что Поэзия впрок
Запасает на случай поэтов,
Их преследует гибельный рок,
И неведом их жребий до смерти.
Но успеть бы свое прокричать,
Промычать, если выпадет жребий.
А порою свое промолчать,
Если это угодно вдруг небу.
Жизнь поэта всегда коротка.
Даже если длиною в столетье.
Лоб подперши, рукою в века,
Уплывают невзрослые дети.
Что им слава! – ведь слава лишь дым
Предрассветный туман над рекою.
Тот, кто жребием этим храним,
Не имеет и в смерти покоя.
Но ведет их куда-то судьба -
Эшафоты, дуэли, сраженья…
Жизнь – груба, но и смерть ведь груба.
Как и прочее все, к сожаленью.
...
Уже тошнит от стихов,
Уже тошнит от футбола -
Двух самых ярких грехов
В жизни моей - и не боле.
...
Как маленький метехский соловей,
Запела, отражаясь горлом, Белла.
И бог шептал ей страстно: «Не робей».
Аллах велик – она не оробела.
И музыка иных высоких сфер
В ее сияла горле безыскусно.
И ждали все: а что потом? теперь? -
И все вливалось в ожиданий русло.
И ждало небо, и ждала земля,
И облаков воздушные фрегаты.
Качались сосны-мачты корабля
И суша вся уже плыла куда-то.
И полночь навевала свои сны,
И полдень жаром опалял ей веки.
И посреди хрустальной тишины
Молчали вдохновенно человеки.
...
Много видевшая женщина,
Поебавшаяся всласть,
Ожиданием увенчана:
Где б еще чего украсть.
...
Талант не пропьешь, не просрешь.
Златое клеймо у таланта.
Так что ж вы, ****а вошь,
Не видите рядом Атланта?
Упершись главой в небеса
Я сушу с подошв отряхаю.
И где-то там горы, леса,
И прочие все чудеса,
Которых и я-то не знаю.
Последний, наверное, шанс.
Признайте, прошу, ради бога.
И спет мой, наверно, романс,
Манатки пора понемногу
Уже собирать. Собирай
Котомку с златыми стихами.
Но песню, прошу, доиграй
Уже не грядущего хама.
...
Охуевающие ноты
В поэзии всего важней.
А все красивости, длинноты
Классифицировал Линней.
И отнеся не то к ползучим,
Не то к живущим в темноте,
Млекопитающим, кусучим,
Которые совсем не те.
Кому и мы молиться рады,
Кому готовим ореол:
Касатик, милый до упада
И ненаглядный мой орел.
...
Сегодня был запойный день стиха
В том смысле, что писал я их запоем
Пусть после я признаю: чепуха,
Меня мандраж волнует перед боем.
Уж ямбы в рукопашную пошли,
Уж дактили ведут артподготовку
Уже победы, реющей вдали,
Я вижу лик: уже подняв винтовки,
Начнут сдаваться косность, немота,
Уже взята удача на рапиру.
«Неужто все, что сделал – пустота?» -
К стихов я обращаясь командиру.
Порою самородочек блеснет
Среди пустой, ничтожнейшей породы.
Хотя порою минет целый год,
Хотя порою минет два-три года.
...
Бесспорно: наша жизнь - одно мгновенье,
Горящая средь темени луна.
И света перебитые колени
В слезах ласкает слепо тишина.
Ломая темень сыром ноздреватым,
Изюмы выковыривая звезд,
Я разлагаю тишину на атом,
Сиятельных чешуек света горсть.
Все совпадает в некотором царстве,
Где слиты параллель и параллель -
Души моей сгорающее барство,
Светильник, отрицающий метель.
Да, все когда-то на брегах сойдутся
Не Леты если, Стикса навсегда.
Пусть папилляры наших чувств сотрутся,
Но в лете та же темная вода.
Забытость наших детств невероятна,
Как в небе удвоения луна.
И остаются меркнущие пятна -
Забытых чувств и наших чувств война.
Сойдутся параллели, наши детства,
Удвоит их зеркальная страна -
Последнее из этой жизни средство,
Последняя из этих снов вина.
...
И Лермонтов, и Пушкин некрасивы,
Тщедушны оба, оба неказисты.
Зато какая Муза и курсивом:
Как оба оказались голосисты!
Быть может, в том задумка есть природы.
Ведь неказист собой и соловей.
Зато они-поэты и рапсоды,
Хоть их за то казни, хоть их за то убей.
Но музыка течет рекою плавной.
О, как их чисты, звонки голоса!
Была бы песня - только это главное,
А остальное все - не чудеса.
...
Во всяком случае я прав,
Сочтя не красоту развратом.
Но у меня дичайший нрав
Помноженный на гнева атом.
Простое хуже воровства
Обыденность - граница грязи.
Но как найти для естества
Порог и он найдется разве?
Пусть остается красота
Наперсницей загадки, чуда,
В которой вымысел, мечта
И что еще? - гадать не буду.
Но поклоняйтесь чистоте
Всему прекрасному, былому
Пусть мы пока еще не те -
Не будем веровать иному.
...
И мерзкая старость берет
-Увы!-тебя в клещи, как Канны.
А где же прекрасный полет.
И клятва про жизнь без обмана?
А где молодые глаза,
А где же румяные лики?
Уже догадаться нельзя
Какой был когда-то великий.
О, старость, меня пощади -
Почти что мольба на коленях
Но старое сердце в груди
И мощи, конечно же, тленны.
Бессилье – увы! - перед ней
И подняты белые флаги.
Толику оставшихся дней
Не пробуй прожить без отваги.
Вся наша судьба такова:
Расцвет, а потом увяданье.
Бела, словно снег голова
И шепчет зачем-то слова:
«О, юность моя, до свиданья!»
...
Приснилось мне: в эсесовском раю
Среди друзей повешенных стою.
Зачем-то мне был даден автомат
И голос чей-то шепчет: «Так-то, брат.»
Со свастикой повязка на руке
И рейх тысячелетний вдалеке.
И тысяча убитых и живых.
И саданули будто бы под дых:
Ведь это я их вешал в том раю.
«Не надо мне, не надо», - говорю.
Мне тут же отвечают: «Не трепись.
Хай Гитлер. Такова у всех тут жизнь.
И сели хочешь выжить-то убей…»
Чирикнул тут внезапно воробей
И перебил нелепый этот сон.
И был я им от гибели спасен
И как же рад, что все-таки живой,
Что неба синий свод над головой,
Что никогда я не служил в эсэс -
Порукой в этом возраст, наконец.
Но как я смог в нелепом этом сне,
Забыть о наступающей весне.
...
Мы падаем в рюмку по сотне причин -
Их много у нас – настоящих мужчин.
Жена изменила, иль я изменил,
Иль в Африке где-то разлившийся Нил.
Крушит берега - настоящий потоп
Мы выпьем за то, прекратился он чтоб.
Мы выпьем за север, мы выпьем за юг,
За белую ярость бушующих вьюг.
Мы выпьем за тех, кто придумал вино,
За то, что уже не встречались давно.
Мы выпьем за прозу, мы выпьем за стих,
За то, что касается только двоих.
За то, чтобы нас не спалила война,
И тайная чтоб не глодала вина.
Быть может не сотня, а тыща причин
Найдется у нас, настоящих мужчин.
За то, чтобы пить золотое вино -
Ведь бросить не можем уже все-равно.
...
Давно уже жизнью не моей живу,
А где моя - никто мне не подскажет.
Все грезы, сон - не то, что наяву,
Где ангел смертный катится в траву,
Где рот мой сок травы смертельной вяжет.
И яркая блистает чешуя -
Сияют словно солнце мои латы.
И кто-то неподвижный и крылатый
Мне говорит: «Пропала жизнь твоя».
Я с ним не спорю - знаю это сам
Не верю, что могло все быть иначе.
Но все равно на сердце то бальзам,
И серы золотой струя горячей.
И карты мне спасенья не дают -
И дама треф, и пиковая дама.
Но буду я когда-нибудь в раю,
За то, что я не то совсем пою,
За все, что мной затвержено упрямо.
И снова мир объемлет тишина,
И ангелы приветствуют молчанье
Никто не скажет: в этом чья вина,
И сердце пробивает мне до дна,
Все то, чего не выскажешь речами.
Наверное, и в этом смыслы есть -
Наука небесследная – молчанье
И с неба долетающая весть.
Мне не подскажет: что же предпочесть
И молча лишь тогда я жму плечами.
...
Ты моей не будешь никогда,
Никогда не буду я твоим.
В Стиксе, в Лете черная вода
И туман над Стиксом точно дым.
О, как уважаю я тебя,
О, как ты не знаешь обо мне!
Но пишу я это не любя,
В одинокой стылой тишине.
Мчатся вагонетками года,
Точно поезд жизнь моя летит.
То, что ты не знаешь – не беда.-
Я ведь выше множества обид.
Нету встреч, но и разлук ведь нет.
Только пожалеешь иногда,
Что один ты, как в тайге медведь,
И что в Лете черная вода.
...
Дерево однажды умирает,
Умирает легкая трава.
Пусть никто об этом и не знает,
Шепчутся заветные слова.
Тело ветхое умрет однажды
И душа рванется из оков.
Но слова, что не приходят дважды,
Не умрут и в тысячах веков.
...
Вот читаю стихи: молодец!
И оценку я ставлю: отлично.
Но есть этому тоже конец
Извини: без конца - неприлично.
Все уходит когда-то на дно.
Где ты, где ты- ау, Атлантида?
Вот поэтому пьем мы вино
И читаем опять про Атрида.
...
Уходят поезда, уходят пароходы,
Прохожие уходят в никуда.
Какие ждут тяжелые нас годы,
Какая караулит нас беда.
И ничего поделать мы не в силах,
А остается только провожать.
А впереди - метель, а позади – могилы.
И что еще нас ждет – и богу не видать.
...
Бог не дает второй попытки
В отличье от прыжков в длину.
Лишь усмехнется: «малый прыткий».
А я в ответ лишь усмехнусь.
...
Почто ты сражался, Чапаев-герой.
Ведь белые лучше, чем ты, удалой.
...
Что характерно: он менялся,
Как лес, как небо, как вода.
Всем этим жил, всем этим клялся,
Не изменяя никогда.
Он рос, его тянуло в тучи,
И взгляд: всегда за горизонт
Он мог быть хуже, мог быть лучше,
Но презирал вещей резон.
Из этого сложились книги,
Из этого сложилась жизнь.
Отбросив старчества вериги,
Уйдя от плоских укоризн.
Для всех загадкой он остался.
Пример борения с судьбой,
В одном лишь он не ошибался:
Он был всегда самим собой.
И, уходя, тянул он тучи,
Моря и суши, как бурлак.
И стих его всегда певучий,
Как бы доставшийся за так.
Оплачен был трудом огромным
(Смотри его черновики).
Ах, да, он был к тому же скромным.
В пределах жизни и строки.
...
Пишите - а что писать-то?
Дышите – а как дышать?
Де-юро пусть станет де факто,
Красавицей писаной – ****ь.
Пусть хаос рождает лишь хаос,
Пусть слово рождает слова.
А если тебе я не нравлюсь,
Найди на другого права.
Живи как умеешь, как пишешь,
Как дышишь – всегда с хрипотцой.
Авось за печали не взыщешь,
За то, что открыто лицо.
Рождая из света творенья,
Покрытые вечною мглой.
Хранишь лишь свои сожаленья,
Царапая тонкой иглой.
И смерти лишь вздохи оставишь -
Я все забираю с собой.
Вот так-то, любимый товарищ,
Бесценный, как свод голубой.
...
Но даже у великих
Бывает суета.
И гонор самый дикий,
И глупая мечта.
Но в формы отольется
Когда-нибудь она.
Глоточком отзовется
Бесценного вина.
На то он и великий,
Что даже шаг – в версту.
И пляшут листьев лики
На бешеном ветру.
...
Ад - это громкий скандал,
Это битье посуды.
«Будешь, сука? – сказал.
Будешь, сука?» - «Не буду».
Ад – это нож в руке.
Кто-то кого-то пырнул.
Ангел мелькнул вдалеке,
И в небесах утонул.
Ведома нам блажь
Слезы не вытирать.
А кто-то вошедши в раж,
Входит в него опять.
Ад - это грязь, фингал,
Ад - это кухонный нож.
Ну а чего ты ждал,
И на что он похож?
...
День уходит за днем. Вагонетками
День за днем, день за днем, день за днем.
Пахнет солнцем и пахнет ранетками
Голубой, точно взгляд, окоем.
На себя это солнце примеривай
И дели на паи синеву.
Не последние мы и не первые,
Кто валился снопами в траву.
Есть ли на небе бог - но пожалуйста
Как прекрасны признанья слова
И не жалуйся ты, и не жалуйся
Все иное и впрямь трын-трава.
Вот уже стрекочут кузнечики,
Вот уж снова поют соловьи.
О печали, о славе, о вечности,
Об удаче, о первой любви.
...
Гадать не будем: поздно ль, рано ль
Ко мне любовь моя пришла.
Священной сурою Корана
Она мне душу обожгла.
И умер я, ослеп от света,
Оглох для музыки иной.
И спор, пожалуй, беспредметен,
Кто этого всего виной.
Но только помню: скрипки пели,
Рыдал огромный контрабас.
И плечи белые метели
Плач неожиданный сотряс.
И плакал я о всем небывшем
И канувшем уже во тьму.
И сердцу было безразлично
Уж все на свете моему.
...
И все- равно велик Шекспир.
Хоть в переводах Пастернака.
Роскошество, для духа пир,
Как в линзе выпуклой двояко.
Но прочитай лишь в первый раз.
А во второй уже не надо.
Чтоб свежим оставался глаз,
Чтоб пели средь ветвей дриады.
...
Писал невнятно Пастернак.
Увы, такое тоже было.
Но выплыл к ясности варяг,
И всплыли вместе с ним светила.
И стал он ясен и велик.
Хотя и ранний был прекрасен.
Чеканный и медальный лик
Лишь бездарю пера ужасен.
Быть может, проба то пера,
Пора была эксперимента.
А дальше – ясность на ура,
И на века от лиры рента.
...
И когда повернулась удача спиной,
А фортуна и вовсе к нам задом,
«Выходной, выходной, выходной, выходной» -
Фистулою орет кто-то рядом.
И потерянный день нам уже не вернуть,
И потерянный год ненагляден.
Значит в путь, значит в путь, значит в путь, значит в путь -
И простор впереди неогляден.
Значит, снова удача – ура! - впереди.
И летят золотые цехины.
Точно листья с дерев: «Погоди, погоди» -,
Шепчет кто-то, еще не любимый.
И ветра задувают: задыхается грудь,
Грузом ветра, расплющена, стерта.
Не вернуть, не вернуть, не вернуть, не вернуть -,
Выдыхает дождинок когорта.
...
Рикошетом ударили слухи.
Как смертелен порой рикошет!
И хожу я без глаза, без уха.
Даже фейса, наверное, нет.
И хожу побродяжкой бездомной,
Алой крови тащу позумент.
«Как» и «что» выясняет подробно,
В протоколе фиксируя мент.
...
Сексуется юная дева,
Сексуется с парнем младым.
И тот ее бурно раздева,
Совсем вовлекая в интим.
...
Раздеты обое. От секса
Кружится у нас голова.
И прыгаем две, словно векши,
То в ванную, то на кровать.
...
Я не пишу стихов -
это время прошло
Я не коплю долгов,
Может, себе назло.
Ветрен и пуст январь.
Жуткие холода.
Так же было и встарь -
Может быть, было. Да.
...
В Одессе ночи капитанят,
А днями царствует разбой.
Возьми хоть след волны на память.
Прозрачный, светлоголубой.
В Одессе царствуют наяды,
В Одессе правит Посейдон.
И для меня уж в том отрада,
Что вижу синь со всех сторон.
Возьми на память это лето,
Возьми на память этот день.
А что еще и брать с поэта,
Как не сияние и тень?
И голос неги так доверчив,
И голос ветра так глубок,
Что будь же здрав, неопрометчив
И будь же счастлив, голубок.
Прими привет от Костаная,
Где тоже к счастью есть вода.
А значит это точно знаю,
В нем музы правят иногда.
...
Жена мне моя изменила,
И, выросши, бросили дети.
О, если бы выпить чернила,
Чтоб нечем писать на свете.
Тогда б я молчал поневоле,
Тогда бы я рот на замок.
И горе тогда б мне не горе,
И быль молодцу б не в упрек.
...
Давным -давно уже любили
Четыре девочки меня
И хоть от стужи не прикрыли,
Я помню жар того огня.
Оксана, Таня и Марина,
Еще Ирина –вам привет.
Ну как живется Вам с другими?
Какой дадите мне ответ?
И до сих пор в минуты грусти
Я вспоминаю, милых, Вас
И Ваше доброты искусство
И обожанье ваших глаз.
И пусть судьба меня мотала
И пусть пытала на излом.
Я помню ваших губ кораллы
И Ваш сочувственный мне дом.
И знайте: Вас не позабыли
Шепчу во тьме, в сиянье дня:
Давным-давно уже любили
Четыре девочки меня.
...
Петр Первый был очень демократичным человеком:
Он самолично рубил головы стрельцам.
...
Что сказать мне в день Рождества? -
Что когда-то родился Христос.
Но слабы перед этим слова
Даже если сказать их всерьез.
Что сказать мне в день Рождества? -
Все мы братья на этой земле.
Но давно эта ходит молва,
И теряется вечность во мгле.
Все же мерно дышали волы,
Согревая дыханьем Христа
Все же шли издалека волхвы,
И сияла звезда неспроста.
Так и будет опять на Земле.
Год за годом: в канун Рождества.
Мир в слепящей, крутящейся мгле.
И молитвы простые слова.
...
Мы здесь обречены скитаться -
Ведь нам иного не дано.
Мы здесь обречены встречаться,
И расставаться все равно.
О, эти дни! О, эти встречи!
И вьюг холодная вода!
Не даришь нам забвенья вечность,
Покой лишь даришь иногда.
И радость, может, узнаванья.
Один лишь миг – и снова прочь.
Увы! Пустые обещанья
Тебя спасти, тебе помочь.
...
Не ищу я даже славы,
Черт в трех соснах закрутил.
А ищу простого права
Быть мне с тем, кто сердцу мил.
...
Учителя учили нас,
Таланты в нас предполагали.
Мы говорили: «Вас ист дас?»
Мечтая о тепле влагалищ.
Мы говорили: «Вас ист дас?»
Лгуны, мечтатели, поэты.
И в глубине порочных глаз
Скрывали первые секреты.