Отправившись
зиму разбить,
Добрались мы
до ликов сих,
до белейших
всех цилиндров
с колпаками,
с конусами,
с чернейшими,
держащими
по лопасти
четыре же!
Цилиндр-то бел.
Конус черен.
Немало бед
с ними, сотен,
произошло.
Нам кажется,
интереса
к людям ради,
пытливый ум
Сервантеса
Сааведра
поставил их
поверх мира
против ветра.
Проникшихся
сном романа
исполинов —
их немало —
пощадили,
им простили
жизнь спящую
мы, рыцари,
современных
гиперпространств
колонисты.
Рыцарь кодекс,
свой честнейший,
соблюдает.
Далекую
возвышенность
от вмешательств
защищает.
Холм осажден
туристами
со всех сторон.
«Сьерра Мельниц»
во весь рупор
объявлена.
Пала Сьерра
под рекламой
алчных трупов.
Впредь захотел
Сааведра
пугнуть трусов,
сотни легенд
напридумав.
Все бывает:
барин алчен,
Кихот вдумчив,
травмирован
да печален.
Эпос Кихот
составляет
из тех поэм
из редких книг.
Маги наук
чужеземных
сведения
знаний сдают.
Со столетних
времен в память
шел мемуар
государя.
Вывод ясен,
понят урок.
Став человек,
то рыцарем,
то пастухом,
нашел выход
к истой правде
задним умом.
Если скверно
править стадом,
достанется
«Эль Эстадо»
прямо тому,
кому надо —
вероломным
истуканам
временного
Государства.
Переселись,
душа моя,
на зеркала,
на озера.
Руидера —
остановка,
среди прочих
обязательств.
Там, где река
Гвадиана
обязана
мирным, тихим
водоемам
сим началом
спокойного
предания
о родине
магической.
Камень «тоба»
порогами
отделяет
от озера
образ живой
небосклона,
списанного
на те воды.
Уж потекла
река-броня,
невидимка,
означена
тем пунктиром
из опыта
географа
ламанчского
на тех картах,
потерянных
среди бумаг,
лежащих на
шатких столах.
Итак конец
истории
печальности
пришел мигом,
превратившись
в землю и мир
под тусклыми
свинцовыми
небесами.
Спит та страна
под клубами
ветров самих
революций.
Выспится он,
местный рыцарь,
шедший до них,
до варварских,
неграмотных
читателей
в виде новелл
назиданий.
Педрезуэла, февраль 2017-ого года.
СЛОВАРЬ:
Эль Эстадо (исп. El Estado) — то же, что государство.
Камень «тоба» (исп. toba) - то же, что известковый туф.