Как-то странно: техника – на грани,
Ритм и чувства – стих не растерял,
Но, увы, ничто меня не ранит,
Терек не течёт через Дарьял.
Не горит в снегах Килиманджаро,
Темы сердцу дерзость не несут.
Иссушает нестерпимым жаром
Все мои желанья самосуд.
И душа похожа на пустыню,
Вечность не видавшую дождя.
Присмотреться – то похож я ныне
На сухую мумию вождя.
Доведя стихи до совершенства,
В них не вижу прежнего огня.
Радость, счастье, вера и блаженство –
Словно бы теперь не для меня.
И хоть взгляд острее, мысли глубже,
Близок очень к тайне бытия,
Никому на свете стал не нужен
Со своими горестями я.
Вот и получается, чем выше
Лезу по ступеням мастерства,
Тем всё дальше тот, кто может слышать
Музыку и боль, а не слова.
Но не может напоить посевы
Ветер под названьем суховей.
И улыбка милой сердцу девы
Как звезда над головой моей.
Так выходит – туча грозовая
Промелькнёт и снова вдалеке:
Я никак раскрыть не успеваю
Зонт в своей изломанной руке.
12 апреля 2002 г.