Прелестный лакомый кусок- твой срам,
Как в розе ароматной скунса дух,
Кропит твоей красы зачатый храм,
Хотя свой грех ты прячешь под клобук!
Язык, что сказ ведёт деньков твоих,
Смакуя так отдушину твою,
Судить не смеет, род твой похвалив,
Чьё имя затмевает всю хулу.
Какой дворец в порочных сжат тисках,
Что приняли в объятия тебя,
Где маска красоты скрывает страх,
Прекрасным всё становится опять.
Ты дар великий этот береги,
Клинок -не пестик, в ступе не толки.
How sweet and lovely dost thou make the shame
Which, like a canker in the fragrant rose,
Doth spot the beauty of thy budding name!
O! in what sweets dost thou thy sins enclose.
That tongue that tells the story of thy days,
Making lascivious comments on thy sport,
Cannot dispraise, but in a kind of praise;
Naming thy name blesses an ill report.
O! what a mansion have those vices got
Which for their habitation chose out thee,
Where beauty’s veil doth cover every blot
And all things turns to fair that eyes can see!
Take heed, dear heart, of this large privilege;
The hardest knife ill-used doth lose his edge.